Главный калибр линкоров типа «Cоветский Cоюз. Боевые корабли перед русско-японской войной Из цеха на линкор

Условия на проектирование линкора 1915 г. предусматривали немало радикальных технических новшеств в его конструкции, но пожалуй самым интересным из них было решение разместить его 16" артиллерию в четырехорудийных башнях. История создания башенных установок в России после 1906 г. служит наглядным примером успеха новых технических идей, и в этой области военного кораблестроения страна двигалась на гребне мировой технической мысли. Для первого же отечественного дредноута была спроектирована трехорудийная установка новых 12"/52 орудий главного калибра. Ее конструкция была полностью разработана русскими инженерами, а постройка осуществлена на русских заводах. Башня оказалась весьма удачной и продемонстрировала высокий уровень отечественного машиностроения в части осуществления передовых разработок. После введения в 1909 г. трехорудийной установки она была применена на трех типах русских дредноутов.

Однако бурный прогресс военного судостроения тех лет породил новые мысли относительно размещения пушек в орудийных башнях. Впервые эти идеи обрели форму во французском флоте, когда для линейных кораблей 1912 г. после долгих колебаний была принята четырехорудийная башня. Французы вплотную приступили к проектированию своей четырехорудийной установки уже в начале 1912 г., когда начались расчеты основных характеристик планируемых для закладки в этом году новых линкоров. Разработку вела компания «Сен-Шамон», инженер которой М.Дюпон весь предшествующий год работал над данной проблемой. В конце апреля 1912 г. предложения фирмы были рассмотрены морским министром, а в конце июля с компанией был подписан контракт на изготовление башен для будущего линкора, проект которого получил обозначение «А-7-бис».

В общем, ход рассуждений специалистов французского Морского генерального штаба, высказавшихся за четырехорудийную башню, был совершенно логичен. Совершенствование дредноута, стремление создать корабль, заведомо превосходящий линкор потенциального противника, привело к появлению огромных дорогостоящих гигантов, и поэтому кораблестроители, стиснутые со всех сторон жесткими ограничениями, были вынуждены экономить буквально каждую тонну отпушенного на проект водоизмещения, интенсивно используя все новинки. На линкорах проекта «А-7-бис» - будущем классе «Норманди» - планировалось установить такие же 340 мм орудия в 45 калибров длиной, как и на предшествующем классе «Бретань». Но если двухорудийная башня «Бретани» имела вес 1030 т, то четырехорудийная башня проекта «А-7-бис» 1500 т. Таким образом, выигрыш в весе на одно орудие составлял 27 %, а в целом по проекту для двенадцати орудий получалась экономия в 1700 т. Сэкономленный на башнях вес позволял существенно улучшить их защиту, кроме того, как цель, четырехорудийная башня была на 46 % меньше, чем две двухорудийные .

Расположение четырехорудийных башен главного калибра в проектах линейных кораблей французского флота «Норманди» (340мм/45) и «Лион» (340мм/50)

Интересно, что на новый способ размещения главных орудий в башнях французский флот, по-видимому, возлагал определенные надежды, и более мощные корабли следующей дивизии (класс «Лион», программа 1915 г.) также должны были нести их 340мм артиллерию в четырехорудийных установках. На «лионах» была добавлена четвертая башня главного калибра и число тяжелых орудий на них возросло до 16 .

В течение 1912–1913 гг. ни одна страна не решилась последовать примеру французского флота. В России первые сведения о готовящихся французами нововведениях появились в январе 1913 г., когда от морского агента (атташе) во Франции в русский МГШ поступили сведения о «предположенных к постройке двух броненосных крейсерах с тремя четырехорудийными… установками каждый» . В апреле 1913 г. последовала закладка первых двух кораблей новой серии («Норманди» и «Лангедок») и стали известны некоторые подробности их вооружения. Свежая французская практика давала основания надеяться, что и для будущих балтийских линкоров, ввиду предполагавшегося резкого возрастания их водоизмещения, четырехорудийная установка могла послужить условием крупной экономии веса.

Собственно говоря, идея размещения тяжелой корабельной артиллерии в четырехорудийных установках была для русского кораблестроения не так уж нова. На рубеже веков проект 12" четырехорудийной башни был предложен Металлическим заводом . Однако общая несбалансированность и тяжеловесность конструкции не позволяли надеяться, что эта разработка найдет применение на тогдашних броненосцах. Следующей попыткой приблизиться к подобной установке были проекты линейных кораблей, выдвинутых на конкурс первого русского дредноута в 1907 г. под девизами «12981» и «31339». Отсутствие опыта проектирования и использования четырехорудийных башен в сочетании с новизной проблемы разработки линкора нового типа послужили причиной того, что на конкурсе эти проекты были отклонены в первую очередь. Приведенные примеры свидетельствуют, что подобная радикальная идея, сулящая немалые выгоды, время от времени посещала умы отечественных моряков и корабельных инженеров.

Общий вид четырехорудийной установки 12"/40 орудий, разработанной на Металлическом заводе в 1901 г.

Веса брони 12" башни на четыре орудия, т. (всего брони 595 т)

Вращающаяся часть:

Вертикальная броня 10" (250 мм) - 262 т.

Крыша 2" (50 мм) - 53 т.

Крыша над подачной трубой 4" (100 мм) - 14.5

Неподвижная часть (броня барбетов):

Верхняя 8" (200 мм) - 190 т.

Нижняя 4" (100 м) - 75,5 т.

В начале 1910-х годов детальные приготовления французского флота послужили, как это часто бывало, решающим толчком для сомневающихся в России, и летом 1913 г. при русском МГШ была создана особая "Комиссия по выработке правил и инструкций по тактической и организационной частям морской артиллерии", в задачу которой входила оценка целесообразности следования французскому примеру в части перехода для новых линкоров к четырехорудийной башне. После серии заседаний, в августе 1913 г. комиссией по этому поводу были высказаны следующие соображения:

1) вероятность попадания в три четырехорудийные башни меньше, чем в четыре трехорудийные;

2) большая масса четырехорудийной башни выгоднее в смысле сопротивления ударам снарядов;

3) броневую защиту четырехорудийных башен, при том же общем весе артиллерии осуществить легче;

4) заряжание (подача) четырехорудийных башен удобнее осуществимо благодаря симметричности;

5) большая масса башни уменьшит поворот при выстреле;

6) с точки зрения организации стрельб удобнее комбинировать залпы, чем при трехорудийных башнях.

В силу приведенных выше соображений комиссия высказалась за четырехорудийные башни, при условии, что орудия будут расположены автономно и отделены друг от друга броневыми переборками. Вывод о последнем условии был сделан после обсуждения двух вариантов размещения орудий в башнях: располагать ли каждое орудие совершенно автономно, отделив его от соседних толстыми 102–125 мм (4"-5") броневыми траверзами, или же допустимо соединять два орудия в одну обойму так, чтобы башня состояла «как бы из двух двуствольных орудий».

В пользу второй конструкции высказывались те соображения, что башни могли быть спроектированы более узкими, что способствовало бы увеличению углов обстрела, кроме того существенно упрощались схемы. Против соединения двух орудий вместе приводились следующие доводы:

1) выстрелы приходилось бы производить в каждой из башен сразу из двух орудий, расположенных по одну и ту же сторону от диаметральной плоскости, что могло вызвать поворот башни;

2) большая вероятность одновременного повреждения обоих орудий;

3) в случае осечки или затяжного выстрела у одного из орудий, откат обоих орудий все равно совершался бы за счет работы другого, и поэтому обнаружить непроизводство выстрела первого орудия было бы труднее, следствием чего могли бы стать несчастные случаи;

4) из-за неодновременности выстрелов двух орудий, что почти всегда должно иметь место, можно опасаться перекоса орудий в обойме и вызванного этим расстройства всей системы.

В результате было решено иметь каждое орудие совершенно автономным. На том же совещании высказывалось мнение о желательности такого устройства ограничителя опасных углов, при которых выводились бы не сразу орудия всей башни, но постепенно. Это должн о было способствовать улучшению диаграммы углов обстрела корабля .

Сборка вращающихся столов и поданных труб трех 14"/52 трехорудийных установок линейного крейсера "Измаил" в котельном (сборочным) цехе Петроградского Металлического завода, 14 сентября 1917 г. Четвертая установка, к июлю 1914 г. собранная в поверочной яме соседнего цеха, всю войну простояла без значительного продвижения работ на ней.

Из собрания П.И. Амирханова

Выводы комиссии были положены в основу заданий МГШ на проектирование четырехорудийной башенной установки для нового линейного корабля. Однако, после первых приближенных расчетов выяснилось, что применить схему «все орудия самостоятельные» не представляется возможным, поскольку в этом случае вес и размеры башни получались настолько большими, что делали применение ее совершенно неоправданным. В результате было решено следовать французской схеме, разместив орудия попарно на двойных люльках и предусмотрев при этом возможность ведения огня одним орудием в случае выхода из строя соседнего.

Однако, помимо массы достоинств, идея четырехорудийной башни несла в себе и существенный недостаток. Он заключался в том, что имелись весьма обоснованные сомнения, насколько вообще удастся успешно справиться с проблемой быстрой подачи боеприпасов к орудиям, принимая во внимание как рост размеров, так и новизну конструкции. Вопрос этот напрямую обуславливал скорострельность, что, как мы помним, было краеугольным камнем концепции нового линкора вообще. Поэтому МГШ в условиях на проектирование четырехорудийной 16" установки обратил особое внимание на скорость заряжания, которая подобно трехорудийным установкам «Севастополя» и «Измаила» не должна была превышать 20 с, что позволяло иметь скорострельность по три выстрела в минуту из каждого орудия.

Разработке четырехорудийной башни предшествовал новый важный шаг вперед в подходе к ее проектированию. В связи с постановкой дела судостроения на долговременную планомерную основу было решено отныне сосредоточить разработку всех орудийных башен для боевых кораблей русского флота в специальном «Проекционном башенном бюро ГУК» при одном из крупных казенных судостроительных заводов. Выбор пал на Адмиралтейский судостроительный завод, который прежде никогда вообще разработкой башен не занимался. Основной специализацией этого предприятия были крупные корабельные корпуса линкоров и линейных крейсеров, а для изготовления судовых механизмов он имел постоянного партнера в лице соседнего Франко-Русского завода. Лидером в проектировании трехорудийных установок для русских дредноутов был в то время петербургский Металлический завод, однако он являлся частным предприятием, а в планы Морского министерства входило сосредоточение проектирования и строительства башен для всех своих будущих линейных судов в собственных руках на подчиненном ему предприятии {35} .

В декабре 1913 г. руководство ГУК и Адмиралтейского завода принципиально решили вопрос об организации артиллерийского техбюро, а в январе 1914 г. ГУК перечислил заводу 115 тыс. руб. на устройство этого проектного подразделения. В состав штата проекционного башенного бюро должны были войти три инженера, десять конструкторов, около сорока чертежников, копиистов, переписчиков и фотографов. Отдельной статьей сметы предполагалось широко пользоваться консультациями специалистов со стороны. Заведующим технического бюро артиллерийского отдела завода был назначен корабельный инженер, поручик Е.Л.Бравин.

Учитывая всю срочность задачи, проектирование орудийных установок в новом конструкторском бюро развернулось уже с первых дней 1914 г. причем проработки велись не только по четырехорудийной, но и также и по двух- и трехорудийной установкам. Как и предполагалось, возникли определенные трудности с решением некоторых технических вопросов, общий круг которых хорошо виден по отрывку из донесения начальника завода А.И. Моисеева товарищу морского министра:

«В настоящее время в Артиллерийском отделе вверенного мне завода производится целый ряд работ по разработке 16" башенных установок и станков. Таковые установки и станки разрабатываются в России впервые и разработку их приходится вести в такой момент, когда еще 14" установки не испытаны, почему и не имеется для них никакого опытного материала. Имеющийся же опыт относится лишь к 12" станкам и ввиду значительной разницы калибров по отношению к 16" может быть признан лишь с большой осторожностью. Уже для 14" станков при изготовлении отдельных частей встретились большие затруднения, ввиду их значительных размеров. Еще большие затруднения надо ожидать при изготовлении 16" станков, почему и необходимо изыскать теперь же средства, чтобы обойти все эти затруднения. Кроме того, теперь же необходимо получить целый ряд практических коэффициентов, входящих в формулы применяемых при расчете компрессоров и станков, с указаниями для каких конструкций они применимы. Все эти данные являются результатом годами накопляемого опыта и потому могут быть получены лишь у завода с большим опытом, как, например, завод Сен-Шамон с которым вверенный мне завод состоит в соглашении от 7 февраля 1914 г….» .

При проектировании 16" установки, в соответствии с общей идеей нового линкора, была поставлена задача обеспечения очень высокой скорострельности - не реже одного выстрела в 20 с. Это предъявляло особые требования ко всем элементам башни, включая устройство погребов, от которого зависело удобство извлечения боеприпасов из ячеек их хранения и, соответственно, скорость заряжания. Поскольку при существенном увеличении калибра орудий предвиделись значительные трудности с обеспечением заданной скорострельности, было предложено использовать в новой установке погреба кольцевого типа. Идея появилась, по-видимому, в связи с успешным испытанием 12"/40 двухорудийных башенных установок линкоров-додредноутов класса «Андрей Первозванный», вошедших в строй в 1912 г. и в течение 1913 г. добившихся хороших результатов в части скорострельности. Это было вызвано и впервые примененной на них и детально проработанной конструкцией погребов, представлявших собой погреба кольцевого типа. Уже на корабле скорость заряжания удалось довести до 28 с, вместо контрактной 40 с, и один из авторов новой конструкции впоследствии вспоминал, что «в полном соответствии с этим находилась и подача боеприпасов в погребах, которая у прежних установок была настолько медленной, что делала бесцельной увеличение других скоростей в башне» . Оценивая положительный опыт нового подхода, он отмечал, что «погреба были приспособлены к башне, а не так, как имело место у прежних установок, имело место у прежних установок, когда снаряды располагались в свободных помещениях вокруг башни» .

Особенность кольцевых погребов состояла в том, что боеприпасы (снаряды и полузаряды) в них складировались на кольцевых стеллажах по окружности, причем каждый из них был ориентирован по радиусу к оси установки. Подобная равномерность давала значительную экономию времени при загрузке в зарядник боеприпаса из того ряда, который оказывался ближайшим к приемному отверстию подачной трубы на любом угле поворота башни в бою. Кроме того, «снарядная тележка, в связи с расположением ее на вращающейся круговой площадке с подготовленными желобами для снарядов, в достаточной мере обеспечивала скорость питания зарядников снарядами, при самом невыгодном их расположении в погребе, а также независимо от крена и качки, чего раньше не было» .

Однако этот тип погребов, в силу их симметричности, требовал большего пространства с боков, что могло значительно стеснить устройство бортовых отсеков конструктивной защиты, особенно для концевых башен. Поэтому параллельно разрабатывались 16" установки с сотовыми погребами улучшенного типа, примененные в предшествующих проектах русских дредноутов с 12" и 14" орудиями {36} .

Предэскизные проработки по двухорудийной 16" установке датированы 10–12 марта 1914 г. Диаметр погона составлял 9400 мм, а полный диаметр кольцевого варианта 11500 мм. В погребах удалось разместить по 192 снаряда и 336 полузарядов (по 96 и 168 на орудие соответственно). Подача снарядов осуществлялась элеваторами, зарядов - зарядниками. 16 мая 1914 г. датирован чертеж предварительного эскиза 16" двухорудийной башни. Он представлял два варианта погребов - кольцевых и сотовых. Диаметр первых был увеличен до 12000 мм, а размеры в плане сотового погреба составляли 14000x7600 мм, что, конечно же, позволяло существенно улучшить конструктивную противоторпедную защиту во втором случае. Все прочие размеры обеих башен были идентичны. Расстояние между осями орудий было принято 3000 мм .

Трехорудийная 16" установка проектировалась 27 февраля - 7 марта 1914 г. Диаметр погона составлял 10800 мм, расстояние между осями орудий уменьшалось до 2750 мм. В варианте с кольцевыми погребами их диаметр был принят 14200 мм, размеры в плане сотовых, представлявших альтернативный вариант, составляли 13300 x 18420 мм, что не давало такого резкого контраста между обоими типами погребов как в случае двухорудийной установки. Типы подачи были представлены более широко - последняя осуществлялась зарядниками, элеваторами или комбинированно (снаряды элеваторами, заряды зарядниками). Окончательный эскиз в двух вариантах был датирован также 16 мая 1914 г .

Проект четырехорудийной 16745 установки «Проекционного башенного техбюро ГУК при Адмиралтейском судостроительном и башенном заводе», март 1914 г. Продольный разрез.

(По светокопии оригинального чертежа. РГЛВМФ, ф.876. оп. 195, д. 109)

1. Башенный дальномер

2. Боевое отделение 3. Подбашенное отделение

4. Перегрузочное отделение

5. Подачная труба

6. Снарядный погреб

7. Зарядный погреб

8. Зарядник

9. Цепной прибойник

10. Снарядная (зарядная)тележка

11. Снарядные (зарядные) ячейки

12. Боевой штыр

13. Жесткий барабан

14. Шаровой погон

15. Орудие со станком

16. Балки каркаса башни

17. Вход в башню

18. Переборка между орудиями

19. Зубчатый сектор вертикальной наводки

Проект четырехорудийной 16"/45 установки "Проекционного башенного техбюро ГУК при Адмиралтейском судостроительном и башенном заводе", март 1914 г. План боевого отделения.

(По светокопии оригинального чертежа. РГАВМФ. ф.876. оп.195, д. 108)

Последовательность операций по загрузке снаряда из ячейки хранения в зарядник вращающегося ствола поданной трубы:

1. Перегрузка со стеллажа на поток внутренней тележки,

2. Перегрузка через пламянепроницаемую захлопку погреба на наружную тележку, скрепление ее со стволом подачной трубы и поворот лотка тележки для совмещения с осью загрузочной горловины зарядника.

3. Перегрузка снаряда с лотка наружной тележки в зарядник.

Проект четырехорудийной 16"/45 установки «Проекционного башенного техбюро ГУК при Адмиралтейском судостроительном и башенном заводе», март 1914 г. Вверху: Поперечный разрез, фрагмент установки выше ватерлинии. В левой части показано сечение станка с зубчатыми секторами вертикальной наводки. (По светокопии оригинального чертежа. РГАВМФ, ф.876, оп.195, д.85)

Проекты четырехорудийных башен составлялись параллельно с разработкой двух- и трехорудийных установок. Но разработка четырехорудийной башни была завершена намного раньше - к 19 марта 1914 г. поскольку ее характеристики были необходимы в первую очередь для внесения в эскизный проект линкора для скорейшего решения вопроса о том, насколько вообще возможно создание проекта нового тяжелого артиллерийского корабля в рамках тогдашнего достаточно жесткого задания МГШ. Диаметр погона составлял 12600 мм, диаметр кольцевых погребов 17600 мм (хотя в одном из вариантов его удалось обеспечить не свыше 16800 мм), размеры сотовых - 16300 x 20400 мм. Вариант башни с кольцевыми погребами имел вес на 50 т. меньше, он и был отобран для эскизного проекта линкора .

В конце мая 1914 г. появились еще два варианта проекта четырехорудийной башни, отличавшихся большей уравновешенностью. В первом из них 16" орудия размещались на парных люльках, во втором - на отдельных станках. Эти разработки показали, что опасения комиссии 1913 г., высказывавшейся за парные станки как предположительно существенно уменьшавшие габариты и вес новой башни в целом, оказались напрасными. Ширина башни с индивидуальной установкой каждого орудия оказалась лишь на 200 мм больше, а длина ее стала даже на 250 мм меньше, чем во втором варианте. Все остальные габариты башен были идентичны .

Эскизные проекты всех 16" башен, разработанных на Адмиралтейском заводе в течение февраля - июня 1914 г., объединяет ряд особенностей. Как и в проектах башен предшествующих русских дредноутов, подача в 16" установках осуществлялась с перегрузкой. Снаряды, более подверженные опасности детонации при минно-торпедных взрывах, располагались выше полузарядов, которым отводились нижние помещения погребов, удобные также и в отношении быстроты затоплениях их при пожаре. Оси орудий во всех случаях располагались на единой высоте над ватерлинией, равной 8900 мм. Вместительность погребов всех установок рассчитывалась на 80 выстрелов для каждого орудия. Единой была и схема бронирования башен: лоб - 16" (400 мм), стенки 16"-10" (400–200 мм), плоская часть крыши - 10" (250 мм), наклонная -8" (200 мм), тыл - 16" (400 мм). Толщина барбета выше уровня верхней палубы составляла 12" (300 мм), ниже - 8" (200 мм).

Подобно предшествующим конструкциям 12" и 14" башен, вращение стола 16" установки на погоне предполагалось осуществлять посредством стальных шаров. Их число и диаметр неизвестны. Планировался встроенный башенный дальномер с 6-м базой, окуляры которого выходили на крышу башни в задней ее части. Вход в башню был устроен через тыльную броню, как и в предшествующих проектах.

В июне 1914 г. работы по проектированию 16" установок были приостановлены до получения точных данных по 16"/45 орудию и его станку, опытные образцы которых были уже заказаны и начаты изготовлением. В августе в связи с остановкой проектирования, вызванной началом войны, остаток средств на содержание артиллерийского техбюро был ГУКом отозван, и конструкторские работы по 16" установке больше не возобновлялись .

Несмотря на прекращение конструкторских работ, артиллерийские установки будущих линейных кораблей вновь стали предметом дискуссии в конце лета 1915 г. Причиной этому послужила оценка первого опыта, полученного флотом при эксплуатации трехорудийных 12"/52 установок линкоров класса "Севастополь". К началу лета 1915 г., за восемь месяцев, прошедших со времени вступления в строй всех четырех дредноутов, эти установки были полностью освоены и опробованы.

В целом безусловно удачные, они послужили основой для дальнейших умозаключений. Немногочисленные недостатки установок, вызванные их общей сложностью и новизной конструкции, были подвергнуты артиллеристами флота всесторонней критике. При этом было выдвинуто немало предложений как по отдельным узлам и решениям, так и по развитию артиллерии будущих линкоров в целом. В течение 1915 г. было проведено большое количество стрельб главного калибра и материальная часть артиллерии дредноутов была доведена до совершенства. Это дает основания полагать, что полученный опыт должен был стать решающим при разработке башенных установок будущих линейных кораблей.

Вопрос о числе орудий в башнях был оценен по-разному, но в основном моряки высказались за переход на двух- и четырехорудийные башни. Флагманский артиллерист штаба эскадры Балтийского моря капитан 2 ранга Н.А.Вирениус аргументировал подобный подход так:

«…вероятно, никогда не удастся справиться с происходящим при одиночном выстреле резком повороте башни, вызывающим потерю цели наводчиком. Это свойство, а также сложность стрельбы по системе все средние пушки и по две крайних из двух башен, вынуждает стрелять трех- или шестиорудийными залпами с неравномерной площадью рассеивания. Таким образом, является желательным переход на четырехорудийные башни, стреляющие двухорудийными залпами, для чего следует иметь соединение на залп двух средних и двух крайних орудий…» .

Предложенная им боевая схема линкора представляла корабль с двумя четырехорудийными и двумя двухорудийными башнями, сосредоточенными в двух группах, причем двухорудийные башни устанавливались возвышенно над четырехорудийными. По мнению флагарта штаба эскадры, это должно было обеспечить в общей сложности четыре шестиорудийных залпа в минуту.

Флагманский артиллерист штаба командующего флотом Балтийского моря капитан 2 ранга В.А. Свиньин более осторожно подходил к применению четырехорудийной башни:

«… в будущем предусматривать четырехорудийные башни следует, но не выполнять как вооружение целой серии кораблей. Относительно комбинации в залпе 1 2х ор. + 14 ор. = 6 ор. или 1 3х op. + 1 3х ор.= 6 ор. можно сказать, что в смысле рассеивания это невыгодно в одинаковой мере, поэтому полагаю наиболее рациональным расположение артиллерии в двухорудийных башнях, при введении же центральной наводки и точных целеуказателей трехорудийные башни следует признать безусловно выгодными. »

Все артиллеристы решительно высказались за существенное упрощение многих башенных механизмов, и особенно - за кардинальное улучшение электрической части установок. Как путь для достижения этих целей было предложено в новых установках перейти на постоянный угол заряжания. Подобное решение (установление зарядника в угле 6–7°) давало массу преимуществ:

1) надежную регулировку всей системы подачи, работающей все время в одинаковых условиях;

2) упрощение прибойника и его приводов, что давало бы «идеальное однообразие досылки»;

3) резкое упрощение схем в связи с уменьшением до минимума взаимной замкнутости;

4) уменьшение числа механизмов в башне в три раза, возрастание надежности;

5) понижение стоимости.

Расположение артиллерии главного калибра, предложенное для будущих линейных кораблей флагманским артиллеристом балтийской эскадры Н.А. Вирениусом по опыту практических стрельб дивизии линкоров класса «Севастополь» в 1915 г.

Что же касается вероятных возражений по поводу возможного уменьшения скорости стрельбы, то было подсчитано, что при заряднике, установленном в положение 6–7° возвышения, орудию для приведения в положение заряжания пришлось бы пройти 11–12°, считая максимальный угол возвышения в 18°. На это, согласно расчетам, должно было потребоваться не более 3 с в течение которых можно осуществлять открытие и закрытие замка. Единственной расплатой за все эти преимущества мог стать намного более интенсивный износ механизмов вертикального наведения .

Собственно, при разработке эскизных проектов 16" башен еще в начале 1914 г. в одном из вариантов было предложено устройство заряжания пушек при постоянном угле. Это, в связи с принципом совмещения стрелок на принятых прицелах вполне позволяло разработать такую систему, при которой постоянный угол заряжания не вызвал бы никаких неудобств в отношении скорости стрельбы, а также в смысле быстроты и правильности наводки.

Капитан 1 ранга М.А. Кедров предлагал также следующие нововведения:

«… переходя к вопросу о требованиях, которые должны быть поставлены при создании новых 16" башен, возможно может быть, считать желательным совершенно отказаться от зарядников, подносящих заряды и снаряды непосредственно к казеннику, а поднимать снаряды и заряды непрерывно элеватором где-либо в стороне от орудия, подпитывая этим все время снарядный стол с которого снаряды, скатываясь на лоток, опускающийся поперек казенника, прибойником досылались бы в орудие, устанавливаемом для заряжания в точно определенном углу. Такой способ заряжания дал бы нам следующие выгоды:

1. Наверху на снарядном столе был бы все время некоторый запас снарядов,

2. Орудие совершенно не стеснялось бы зарядником. Можно было бы отказаться от шкивов в лебедке зарядника, расположенных непосредственно под крышей башни и необеспеченных таким образом от разрушения при падении в верхнюю броню… ».

Эти общие идеи одного из самых авторитетных в русском флоте артиллеристов детально развил в конце 1915 г. флагарт балтийской бригады дредноутов С.А. Изенбек. Детально проанализировав развитие русских морских тяжелых артиллерийских установок после русско-японской войны (12"/40 классов «Андрей Первозванный» и «Евстафий», 12"/52 классов «Севастополь» и «Императрица Мария» и 14"/52 "Измаила"), он предложил 16" орудийную установку для будущих линкоров, конструкция которой существенно упрощалась по сравнению с предшествующими типами. Основным нововведением было то, что заряжание производилось при постоянном вертикальном угле, равном 8°. Эта величина была избрана по причине соответствия ее дальнобойности 16" орудия на этом угле в 80–90 кб, что примерно равнялось боевой дистанции для будущего линкора. Для увеличения скорости подачи боеприпасов из погреба к орудиям С.А. Изенбек предлагал отказаться от применявшихся прежде решений:

«…для питания должна быть применена любая система - нории, шланговый элеватор и т. п., но отнюдь не тросовый зарядник. Питание идет непосредственно из погреба без всяких перегрузочных постов ».

В самой башне планировалось предусмотреть «зарядные посты, хорошо бронированные броней в 4"-5", постоянно подпитываемые из погреба». В своем проекте флагарт бригады линкоров-дредноутов также высказывался за устройство погребов по типу кольцевых: «Следует признать, что укладка снарядов в пари по английскому способу не выдерживает критики, потому в погребах снаряды должны быть уложены в стеллажах с ячейками-лотками. Трубы подачи должны выходить в погреб, где кончаться откидными лотками, поворотная платформа должна доставлять снаряды из стеллажей, так чтобы ось снаряда была направлена к трубе» .

Суммируя все эти нововведения и проведя посекундный расчет времени подготовки к одному выстрелу, С.А. Изенбек заключал, что «…только такая система может без фантастических скоростей и чрезмерных напряжений дать 4 выстрела в минуту из 14" или 16" орудия». Предложенная конструкция позволяла также значительно уменьшить размеры башни и улучшить ее защиту. Лобовая броня предусматривалась не ниже "калибра орудия", а крыша, которая должна была стать полностью плоской - не ниже 8" (200 мм).

Все приведенные примеры наглядно показывают, что вопрос совершенствования тяжелых артиллерийских установок и создания возможно более простой, надежной и эффективной башни для 16" орудий будущих линкоров являлся предметом постоянного внимания со стороны русских морских специалистов. Ими было выдвинуто немало интересных идей и предложений, часть из которых была реализована при проектировании 16" трехорудийных установок линейных кораблей уже в советское время. До перехода к проектированию 16" линкоров русский флот на всех своих дредноутах использовал трехорудийную установку главных орудий. Идея четырехорудийной башни появилась только в виде вынужденной меры как возможный путь для существенной экономии веса главной артиллерии и, соответственно, всего проекта в целом. Однако неясной оставалась перспектива успешной технической реализации этой конструкции, обусловленная отсутствием опыта создания подобных установок. Проблема усугублялась существенным повышением калибра орудий, жесткими требованиями по скорострельности и недостатком времени для разработки и экспериментальных исследований отдельных узлов. Принимая во внимание все вышеизложенное, можно оценить перспективу быстрого создания в 191 4 году четырехорудийной 16" установки как весьма проблематичную {37} .

Многие в ГУК, по-видимому, полностью отдавали себе в этом отчет, поскольку весной 1914 г., параллельно с проектированием четырехорудийной установки 16" орудий разрабатывались также двух- и трехорудийные установки, на которые, как мы увидим далее, и был сделан весь упор при возобновлении проектирования линкоров два года спустя.

1. Орудие со станком

2. Цепной прибойник

3. Башенный зарядный пост

4. Башенный дальномер

5. Башенный центральный пост

6. Подачная труба

7. Элеваторы подачи боезапаса

8. Снарядный погреб

9. Зарядный погреб

10. Снарядная (зарядная) тележка

Конструкция 16" орудийной установки, предложенная флагманским артиллеристом 1-й бригады линейных кораблей Балтийского флота (дредноуты класса «Севастополь») старшим лейтенантом С.А. Изенбеком, декабрь 1915 г.

Загрузка боеприпаса (снаряда и полузаряда) производится из ориентированной по радиусу к оси установки ячейки его хранения сначала на лоток снарядной тележки в погребе (10), затем из последней - на лоток подачной трубы (6). Далее, своей тяжестью разворачивая лоток, снаряд становится вертикально и попадает в поданную трубу. По элеватору (7) проходящему внутри нее, снаряд поднимается наверх в башенный зарядный пост (3), где перемещается из вертикального в горизонтальное положение, соответствующее углу заряжания орудия (1). Последнее после производства очередного выстрела возвращается в угол заряжания, во время его движения автоматически происходит открывание замка. Откидывается лоток зарядного поста и в открывшееся отверстие из него на лоток выталкивается снаряд, досылаемый затем цепным прибойником (2) в канал ствола. После последовательного досылания поступающих из зарядного поста полузарядов затвор орудия закрывается, и оно приводится в угол вертикальной наводки. Все это время боеприпасы для очередного выстрела непрерывно поступают по элеваторам в зарядный пост. По сравнению с существовавшей системой подачи новая конструкция позволяла создать не зависящие друг от друга хорошо защищенные цепи подготовки орудия к выстрелу, повышая тем самым темп ведения огня и существенно упрощая все башенные механизмы.

Первая 14"/52 установка линейного крейсера "Измаил" (поданная труба, стол установки с подцапфенными кронштейнами, но без орудийных станков) на сборочной яме в цехе Металлического завода, июнь 1914 г.

На переднем плане - сборка станков 12"/52 орудий. Значительный теоретический и практический опыт, приобретенный русскими машиностроительными заводами при проектировании и изготовлении установок тяжелых орудий для первых серий 12" и 14" дредноутов, позволял рассчитывать на успех при переходе к более мощным артиллерийским системам будущих поколений линейных судов.

ЦВММ, # 041649/4.

Таблица 7.6. Увеличение скорости заряжания орудий тяжелых калибров в башенных установках русского флота, 1908–1914 гг.

Класс корабля (год разработки проекта башенной установки)	Тип установки и орудий	Контрактная скорость заряжания, сек	Скорость заряжания. достигнутая в реальных условиях, сек
«Андрей Первозванный» (1905)	двухорудийная 12"/40	40	28
«Севастополь» (1909)	трехорудийная 12"/52	40	34
«Императрица Мария» (1911)	трехорудийная 12"/52	20	20
«Измаил» (1912)	трехорудийная 14"/52	20	-

Монтаж 380мм/45 орудий в носовой башне французского линейного корабля "«Жан Бар», 14 июня 1940 г. (на фотографии запечатлен момент установки станка правого крайнего орудия; его ствол ожидает подобной операции на тыльной части крыши башни).

Оценка опыта первой мировой войны в части концепции тяжелого артиллерийского корабля привела в конце 20-х гг. французский флот к типу быстроходного линкора, найденному в «Дюнкерке» и «Страсбурге» (8 330мм/52 орудий) и развитому в классе «Ришелье» («Ришелье», «Жан Бар», «Клемансо», «Гасконь»). Тип быстроходного французского пост-дредноута разрабатывался на основе использования четырехорудийных установок главного калибра, в основе успеха которых лежали инженерные решения 340мм/45 установок, незавершенных постройкой предшествующих линкоров класса «Норманди».

| |

Артиллерия на кораблях должна размещается так, чтобы орудия имели наибольший возможный угол обстрела и при этом им была обеспечена надёжная броневая защита, удобная подача боеприпасов и т. п. Исходя из этих требований и поставленных перед артиллерией задач, существуют различные варианты её расположения.

Размещение артиллерии на корабле

Корабельная артиллерия имеет множество вариантов размещения. По виду артиллерийские установки делятся на:

• Установки башенного типа
• Установки палубного типа
• Установки палубно-башенного типа

Выбор типа артиллерийской установки зависит от поставленных целей и сферы ее применения. К примеру, башенные установки для орудий ПВО неудобны и редко применяются, поскольку требуется большая скорость наводки, которой не удаётся достигнуть при стрельбе из башенных установок под большими углами возвышения.

Башенные артиллерийские установки

• Башенные установки лучше всего удовлетворяют тактическим требованиям, перечисленным в предыдущем разделе. В башне легче всего достигнуть защиты личного состава орудий и механизмов от неприятельских снарядов, химического оружия и авиабомб. Каждая башня состоит из боевого отделения (защищенная верхняя часть башни) и подбашенного отделение (скрытой части башенной установки, которая включает лифты и артиллерийских погребов)

Башенные установки делятся на одноорудийные и многоорудийные. Каждая из концепций имеет свои преимущества и недостатки. Сохранение живучести артиллерии лучше обеспечивается в одноорудийных установках. Очевидно, в случае, когда 4 орудия размещены в 4-х башнях, при повреждении одной из башен, теряется четверть артиллерии, а при размещении 4-х орудий в двух двухорудийных башнях – теряется половина артиллерии. Однако важным является ещё и фактор веса при проектировании корабля. Так, чем меньше веса сопутствующего оборудования требуется на одно орудие, тем больше можно усилить корабль дополнительным вооружением и/или бронезащитой, улучшить техническое оборудование, а следовательно и тактические качества.

Устройство башенной артиллерийской установки главного калибра видно на рисунке:

Корабельная башенная артиллерийская установка с картузным орудием времён Второй мировой войны (кликабельно)

1 - вторая нижняя палуба, 2 - снарядный погреб, 3 - первая нижняя палуба, 4 - зарядный погреб, 5 - средняя палуба, 6 - шахта элеватора, 7 - главная палуба, 8 - барабан, 9 - перегрузочное отделение, 10 - верхняя палуба, 11 - катки, 12 - лафет, 13 - орудийная башня

На схеме не показаны механизмы наводки ствола и устройство продувки после выстрела. Для лучшего понимания размеров башенной установки на рисунке изображен человек ростом 172 см.

Следует отметить, что в башенных установках может размещаться не только артиллерия главного калибра, но и более мелкокалиберная и скорострельная вспомогательная артиллерия. Для неё справедливо утверждение, что скорострельность орудий снижается по мере увеличения их количества в одной башне. Происходит это, главным образом, вследствие того, что с увеличением числа орудий в каждой башне, уменьшается объём помещения, в пределах которого работает её расчёт, осуществляющий заряжание. При заряжании орудий средних и мелких калибров, значительная часть манипуляций осуществляется вручную и теснота боевого отделения негативно сказывается на свободе манипуляций и приводит к уменьшению скорости заряжания. Затрудняется перегрузка снарядов из погребов в башни, что в свою очередь также замедляет скорость стрельбы. Влияние тесноты в башнях сказывается сильнее по мере увеличения калибра орудий. На основе перечисленных рассуждений можно прийти к выводу о целесообразности в некоторых случаях для повышения скорострельности переходить даже к одинарным башням, учитывая возникающие при этом негативные факторы, как то увеличение удельного веса, приходящегося на одно орудие, преодоление сложности расположения на корабле и т. п.

Рассмотрим плюсы и минусы различных концепций многоорудийных башенных установок на примере четырёхорудийных башен ГК.

Установка артиллерии в двух- и трёхорудийных башнях даёт по сравнению с установкой в одноорудийных башнях значительную экономию. Так, при переходе от двухорудийных установок к трёхорудийным, выигрыш в весе, приходящийся на одно орудие, составляет 15%, при переходе к четырёхорудийным установкам выигрыша в весе практически нет из-за усложнения устройства приспособлений подачи боеприпасов. Это проиллюстрировано в таблице:

В силу отсутствия выигрыша в удельном весе каждого орудия, выбор между размещением 3-х или 4-х орудий в башне является нетривиальной задачей. В пользу четырёхорудийных башен служат следующие факторы:

1. вероятность, что вражеский снаряд попадет в одну из трех четырёхорудийных башен меньше, чем вероятность попадания в одну из четырех трёхорудийных,
2. четырёхорудийная башня имеет больший вес, соответственно сопротивления ударам снарядов выше,
3. броневую защиту четырёхорудийных башен, при том же общем весе артиллерии осуществить легче,
4. заряжание четырёхорудийных башен более удобно из-за симметричности,
5. большая масса башни уменьшит поворот при выстреле,
6. с точки зрения организации стрельб удобнее комбинировать залпы, чем при трёхорудийных башнях.

На основе вышеперечисленного специальная комиссия, создававшаяся для такого сравнения, сделала вывод о том, что 4-х орудийные башни выгоднее 3-х орудийных, но при условии, что орудия будут расположены автономно и отделены солидными траверзами. В то же время стоит отметить весьма существенный недостаток четырёхорудийных башен, заключающийся в том, что очень слабой её стороной является передняя стенка – амбразуры. Важным является и вопрос компоновки орудий внутри четырёхорудийной башни. Рассматривались варианты построения, когда каждое орудие абсолютно автономно, будучи отделено от соседних толстыми 102-127 мм (4-5 дюймов) броневыми траверзами или же вариант, когда два соседних орудия соединяются вместе в одну обойму так, чтобы башня состояла как бы из двух двухствольных орудий. В пользу второй конструкции имеют место следующие предпосылки:

1. башни могут быть спроектированы более узкими, что должно содействовать увеличению углов обстрела,
2. упрощение схемы.

К недостаткам второго подхода можно отнести то, что:

1. выстрелы придётся осуществлять в каждой башне сразу из двух орудий, расположенных по одну и ту же сторону от диаметральной плоскости, что может вызвать поворот башни,
2. больше вероятность, что будут одновременно повреждены сразу два орудия,
3. в случае осечки или затяжного выстрела у одного из орудий, откат обоих орудий будет всё равно совершаться за счёт работы другого, и следовательно, обнаружить непроизводство выстрела первого орудия будет трудно, следствием чего могут быть несчастные случаи,
4. из-за неодновременности выстрелов двух орудий, что почти всегда и происходит, может возникнуть перекос орудий в обойме и вызываемый этим перекос всей системы.

Расположение башен ГК на кораблях различных классов значительно отличается. К примеру, расположение башенных установок на линкорах и крейсерах значительно отличается. Это связано с размерами кораблей, боевым применением, калибрами орудий главного калибра и множеством других факторов.

Расположение артиллерии на линкорах:

Расположение артиллерии на крейсерах:

Осевое расположение наиболее массивных башенных установок боевых кораблей объясняется тем, что при такой компоновке обеспечивается наилучшая остойчивость судна.

Палубные артиллерийские установки

Палубные установки используются на тех кораблях, на которых требования экономии в весе не позволяют иметь башенные установки (в частности из-за ограниченного водоизмещения судна), а именно на эсминцах, лидерах, крейсерах водоизмещением 4000-6000 т, авианосцах и т. п.

Палубные артиллерийские установки не имеют подбашенного отделения, а орудие и обслуживающие системы раздельные. В отличии от башенных установок, у таких установок полностью изолированные погреба и пути подачи боеприпасов.

Палубные установки, как уже упоминалось, широко применяются для зенитных орудий и пулемётов. Преимущества палубных установок по сравнению с башенными:

1. больше точность наводки,
2. больше скорость наводки,
3. легче производится наводка на больших углах возвышения при качке,
4. большие углы возвышения достигаются легче: максимальные углы возвышения для палубных установок с 152-100 мм орудиями, имеющими щиты, могут достигать значений 60-70 градусов, для орудий 75 мм – ещё больше,
5. палубные установки являются наивыгоднейшими в отношении веса по сравнению с башенными и гнездовыми, и это преимущество ещё более увеличивается с переходом от ординарных к парным и тройным установкам.

К недостаткам палубных установок можно отнести следующие:

1. защита палубных установок значительно уступает башенным,
2. меньшая величина горизонтальных углов обстрела, если орудие в палубной установке стоит на борту,
3. при наличии парных и тройных установок возможно обеспечение одновременного залпа из всех орудий, поэтому, также как и в башенных установках, вследствие разницы в затяжках выстрелов следует ожидать большего разброса снарядов из-за меньшей массы палубных установок.

Палубно-башенная установка СМ-5

Палубно-башенные артиллерийские установки

Артиллерийские установки палубно-башенного типа имеют часть броневой защиты, что обеспечивает лучшую защищенность по сравнению с палубными установками.

Также орудие, механизмы наведения и заряжания являются одним целым, а все остальные системы размещаются отдельно. Подбашенное отделение состоит из подъемного механизма (элеватора).

Броневая защита таких установок чаще всего представляет собой незамкнутую противопульную и противоосколочную броню, которая является вращающейся частью установки. Палубно-башенные установки по сравнению с палубными улучшают условия использования артиллерии и лучше защищают личный состав и механизмы.

Благодаря совмещению неплохой защищенности и относительно малого веса, данный тип орудий получил широкое распространение на эскадренных миноносцах и крейсерах.

За все годы войны ему так и не удалось сблизиться с американскими линкорами на дистанцию действия своей чудовищной артиллерии, и он погиб, так и не увидев врага под ударами палубной авиации невидимых авианосцев. В своем последнем бою «Ямато» сбил пять и повредил двадцать американских самолетов — ничтожная цена за самый дорогой корабль мира. Это была последняя точка в истории морских исполинов — больше нигде в мире дредноутов не строили.

Сверхдредноуты

А началась эта последняя глава в истории сверхкораблей 23 октября 1911 года, когда британский премьер Маккенна назначил военно-морским министром 36-летнего сэра Уинстона Черчилля. Через несколько недель Черчилль сделал в Глазго программное заявление: «Английский флот является необходимостью для нас, а если подходить с определенной точки зрения к германскому флоту, то для немцев он в основном роскошь.

С нашей военно-морской мощью непосредственно связано само существование Англии. В ней залог нашего существования. Для немцев же военно-морская мощь — это экспансия». Черчилль, озабоченный качественным превосходством германской корабельной артиллерии, предложил увеличить калибр пушек линкоров до 381 мм. «Я немедленно решил пойти на порядок выше, — вспоминал в мемуарах Черчилль, — и во время регаты намекнул на это лорду Фишеру. Не меньше чем 15 дюймов для линкоров и линейных крейсеров новой программы».

И вот 21 октября 1912 года был заложен первый в мире сверхдредноут «Куин Элизабет» водоизмещением 33 000 тонн и скоростью 24 узла. Вооружение состояло из восьми 381-мм пушек MK.1 в четырех башнях. Чтобы представить себе всю мощь новой артиллерии, заметим, что масса 15-дюймового (381-мм) снаряда составляла 885 кг — в 2,3 раза больше, чем у 12-дюймового! Опытное 15-дюймовое орудие с длиной ствола 42 калибра военный завод в Эльзвике изготовил всего за 4 месяца. Результаты испытаний превзошли все ожидания. Точность стрельбы даже на максимальную дальность (на полигоне — 32 км; у корабельных установок из-за меньшего угла возвышения стволов дальность не превышала 21,4 км) была просто превосходной.

Немецкий линкор «Бисмарк», оснащенный восемью 381-мм орудиями, потерпел поражение в битве с английскими военными кораблями в мае 1941 года. В линкор врезались две торпеды, повредив винты, разбив рулевую машину и заклинив рули. 27 мая «Бисмарк» затонул в водах Северной Атлантики.

Подобно «Дредноуту», «Куин Элизабет» могла поразить любой линкор мира и спокойно уйти при необходимости. Пять кораблей типа «Куин Элизабет» вошли в строй уже в ходе войны, в январе 1915 — феврале 1916 годов. Годом позже в строй вошли еще пять линкоров типа «Риведж» с аналогичным вооружением. Немцы с некоторой задержкой ответили постройкой четырех собственных сверхдредноутов, головной из которых, «Баден», водоизмещением 28 500 тонн и скоростью 22 узла, был заложен в 1913 году. Артиллерия главного калибра была представлена восемью 380-мм пушками с дальностью стрельбы 37,3 км.

Ограничение морских вооружений

В начале 1920-х годов «победители» Англия и США решили ограничить гонку морских вооружений. 6 февраля 1922 г. делегаты США, Англии, Японии, Франции и Италии подписали трактат «об ограничении мор-ских вооружений», согласно которому устанавливались следующие соотношения размеров линейного флота: США: Англия: Япония: Франция: Италия — 5: 5: 3: 1,75: 1,75. В итоге Англия получила право иметь двадцать линкоров общим водоизмещением 558 950 т, США  восемнадцать линкоров (525 850 т), Япония — десять линкоров (301 320 т), Франция — десять линкоров (221 170 т), Италия — десять линкоров (182 800 т). Державы, подписавшие соглашение, обязывались не покупать и не строить линкоры водоизмещением более 35 тыс. т и не вооружать их орудиями калибром более 16 дюймов (406 мм). Общий тоннаж линей-ных кораблей, могущий подлежать заменен, не должен был превы-шать: для США и Англии — 525 000 т., для Японии — 315 000 т, для Франции и Италии — по 175 000 т. Таким образом, Англию вынудили отступить от ее принципа иметь флот, равный соединенному флоту двух сильнейших морских держав.

Между тем у англичан появилась очередная военно-морская идея: слабо бронированные, но быстроходные корабли размером с дредноут. Назвали их довольно забавно — «большие легкие крейсера». Три таких судна, «Корейджис», «Глориус» и «Фьюриес», водоизмещением 23 000 тонн и скоростью 31−32 узла, были заложены в марте-июне 1915 года. Первые два корабля были вооружены четырьмя 381-мм пушками в двух башнях, а «Фьюриес» — двумя 457-мм и четырьмя 140-мм. Чудовищные 457-мм пушки с весом ствола в 150 тонн стреляли полуторатонными снарядами на дальность 27,4 км. Однако «большие легкие крейсера» оказались слишком уязвимыми для огня противника, и по окончании Первой мировой войны их переделали в авианосцы.

Для съемок японского фильма «Ямато для мужчин» был создан макет линкора в натуральную величину (длина 263 м, ширина 40 м).

Три орудия

Из других государств первыми подняли калибр орудий своих дредноутов США — с 305 мм до 356 мм. В 1911 году были заложены «Нью-Йорк» и «Техас», вошедшие в строй весной 1914 года. Их водоизмещение составило 28 400 тонн, скорость — 21 узел, а вооружение — десять 356-мм и двадцать одна 127-мм пушка. Любопытно, что американцы впервые применили трехорудийные башни главного калибра. Затем в США построили еще два корабля с тем же вооружением. А вот дредноут «Пенсильвания», заложенный 27 октября 1913 года, при водоизмещении 32 600 тонн имел уже двенадцать 356-мм орудий. Всего же в США было введено в строй семь линкоров с двенадцатью 356-мм пушками.

24 апреля 1917 года был заложен новый супердредноут «Мэриленд» с восемью 406-мм орудиями в четырех башнях. Серия из четырех таких кораблей вошла в строй в 1917—1923 годах, чуть позже к ним присоединились шесть огромных линейных крейсеров типа «Лексингтон» с аналогичным вооружением. Параллельно в 1920 году были заложены шесть сверхдредноутов типа «Южная Дакота» (South Dacota), несущих двенадцать 406-мм орудий. В Японии первые 356-мм орудия появились на четырех линкорах типа «Конго» в 1913—1915 годах. А в 1917 году вступил в строй линкор «Нагато» с восемью 410-мм орудиями.

Казенные корабли

30 июня 1909 года четыре дредноута были заложены на казенных заводах Петербурга: «Петропавловск» и «Севастополь» — на Балтийском, а «Гангут» и «Полтава» — на Адмиралтейском, с двенадцатью 305-мм орудиями главного калибра. Об этих кораблях немало написано в нашей литературе, и я ограничусь лишь очень кратким замечанием о том, что артиллерия на них была расположена неудачно, бронирование тоже оставляло желать лучшего. На момент закладки огневая мощь российских кораблей не уступала британским дредноутам, но к началу 1915 года, ко времени ввода в строй, они существенно проигрывали линкорам с 343-мм и 381-мм пушками. Поэтому Морское министерство решило увеличить калибр орудий, и 19 декабря 1913 года на казенных верфях Петербурга были заложены четыре линейных крейсера типа «Бородино» полным водоизмещением 36 646 т, вооруженных двенадцатью 356-мм орудиями каждый.

Уинстон Черчилль поздравляет команду крейсера «Эксетер» с возвращением на родину, стоя на стуле под 6-дюймовыми орудиями.

Одновременно шло проектирование новых линейных кораблей. В начале 1914 года заместитель начальника Морского Генштаба по кораблестроению, капитан 1-го ранга Ненюков предоставил морскому министру Григоровичу «Основные задания для линейных кораблей Балтийского моря». По мнению Генштаба, орудия линкоров на дистанции 100 кабельтовых (18 520 м) должны были пробивать по нормали броню, равную по толщине калибру орудия. Рассмотрев характеристики современных 14-, 15- и 16-дюймовых орудий, сотрудники Генштаба пришли к выводу, что «при соблюдении почти тех же баллистических данных преимущество остается за 16-дюймовыми орудиями».

В начале 1914 года в Артиллерийском отделении Главного управления кораблестроения была спроектирована 406/45-мм пушка, по устройству близкая к 305-мм и 356-мм пушкам. В апреле 1914-го Обуховскому заводу был выдан заказ на изготовление опытной 406-мм пушки к концу 1915 года. Параллельно фирме «Виккерс» за 27 000 фунтов стерлингов была заказана 406/45-мм пушка несколько иной конструкции — в частности, с двумя внутренними трубами. Баллистические данные по проекту были следующие: вес снаряда 1128 кг, вес заряда 332 кг, начальная скорость 758 м/с.

460-мм орудия суперлинкора «Ямато» были применены в боевых условиях всего один раз: 25 октября 1944 года у острова Самар (Филиппины).

Первое испытание опытной 406-мм пушки, изготовленной фирмой «Виккерс», было проведено 22 августа 1917 года на полигоне фирмы неподалеку от города Эксмилз. В январе 1914-го Морское министерство выдало тактико-техническое задание на проектирование линкора для Балтийского моря. Он должен был иметь двенадцать 406-мм орудий в трех- или четырехорудийных башнях, а также двадцать четыре 130-мм пушки. Скорость линкора должна была составить 25 узлов, дальность плавания — 5000 миль. Толщина главного броневого пояса по ватерлинии — 280 мм.

Если бы такой линкор удалось построить, то он бы по артиллерийскому вооружению превосходил любой линкор мира, построенный до 1946 года, кроме японских линкоров типа «Ямато» с 460-мм артиллерией. Однако в 1917 году в России грянула революция, и проекты русских сверхдредноутов остались на бумаге.

Дорогие игрушки

По иронии судьбы сверхдорогим суперлинкорам практически не удалось повоевать. Единственное классическое линкорное сражение Первой мировой войны — Ютландская битва, в которой приняли участие четыре суперлинкора класса «Куин Элизабет» — «Барэм», «Уорспайт», «Вэлиент» и «Малайя», — закончилось не в пользу англичан (четырнадцать кораблей суммарным тоннажем 111 000 тонн и 6784 матроса и офицера убитыми против одиннадцати германских кораблей (62 000 тонн) и 3058 человек личного состава), несмотря на то, что по калибру немецкие линкоры уступали английским (самый крупный немецкий калибр в том сражении был 305 мм против 381 мм у англичан).

Во Второй мировой войне роль суперлинкоров была и вовсе комичной — в боевых действиях приняли участие только два японца — «Ямато» и «Мусаси». 460-мм орудия «Ямато» были применены в боевых условиях только один раз: 25 октября 1944 года у острова Самар (Филиппины). Несколько снарядов пробили насквозь американские конвойные авианосцы, но не взорвались, поскольку взрыватели были рассчитаны на броню линкоров. Большую же часть времени страны, владеющие суперлинкорами, прятали свои сверхдорогие игрушки на защищенных рейдах, но все равно большинство из них были потоплены авиацией противника. До нынешнего времени в строю осталось всего два суперлинкора — американские «Айова» и «Висконсин» (по девять 406-мм орудий), которые используются скорее как психологическое, чем как реальное оружие.

Главный калибр

Силе артиллерии кроется боевая мощь линейного корабля. Какая же это артиллерия? Какие пушки входят в нее? Сколько их, как ведут из них огонь, какое действие производят их снаряды?

Наступательная тяжелая артиллерия линейного корабля обычно состоит из восьми-двенадцати орудий очень крупного калибра. Корабль вооружен еще и другими менее сильными орудиями. Их калибр в несколько раз меньше, чем калибр тяжелых орудий корабля. Поэтому тяжелая артиллерия линейного корабля называется еще и главной или главным калибром.

До сих пор еще не существует линейного корабля, у которого главный калибр был бы больше 406 миллиметров (16 дюймов) или меньше 305 миллиметров (12 дюймов). Обычно чем больше главный калибр, тем меньше число его орудий. При калибре в 406 миллиметров число орудий на современных линейных кораблях не превышает девяти.

Орудие калибра 406 миллиметров пока еще «царит» на линейных кораблях и не превзойдено по силе и эффективности своего удара. Оно отличается огромными размерами. На стволе такой пушки можно усадить в ряд, как на скамейке, сорок матросов. Вес системы 125 тонн. Снаряд такого орудия, если его поставить на дно, выше взрослого человека, а вес – больше одной тонны. Но энергия выстрела так велика, что эта тяжесть летйт вдаль больше чем на 40 километров.

У читателя, естественно, могут возникнуть законные вопросы. К чему эти огромные пушки, если в наше время существует своего рода «крылатая артиллерия» – самолеты-бомбардировщики? Ведь эта артиллерия неизмеримо дальнобойнее, она настигает свои цели даже на расстоянии в сотни километров. Ее снаряды – бомбы – бывают не только не меньше, но даже больше снарядов главного калибра линейного корабля. При этом не нужно ни дорогостоящих кораблей-гигантов, ни огромных пушек. В чем же кроются преимущества главного калибра линейного корабля? Только ли в том, что самолетам-бомбардировщикам трудно приблизиться и «накрыть» сильно вооруженную и хорошо охраняемую цель? Оказывается, существует еще одно большое преимущество главного калибра линейного корабля: удары его снарядов намного сильнее бомбовых ударов самолетов.

Мы уже знаем, что чем больше скорость полета снаряда, тем больше и сила его удара. Бомбы, сброшенные с самолета обычным способом, падают вниз под влиянием силы тяжести. Скорость падения при этом колеблется в зависимости от высоты сбрасывания. Она не больше 270 метров в секунду, если высота сбрасывания около 6 километров. Если же высота сбрасывания 600-700 метров, скорость падения бомбы снижается до 140-150 метров в секунду.

А с какой скоростью летит снаряд орудия главного калибра? Его выбрасывает из орудия невероятная сила: на каждый квадратный сантиметр площади основания снаряда при выстреле давит сила почти в 2,5-3 тонны. Но дно огромного снаряда имеет площадь 1300 квадратных сантиметров. Это значит, что снаряд выбрасывается из орудия силой до 4000 тонн. Вот почему в момент вылета из дула начальная скорость снаряда – это приблизительно километр в секунду. И даже в самом конце своей дистанции скорость полета снаряда немного меньше полукилометра в секунду. Эти огромные скорости и придают снаряду орудия главного калибра ту чудовищную разрушительную силу, которая преодолевает сопротивление самой прочной брони. Какая же это сила, на что она способна?

На дистанции в 7 километров снаряд калибра 406 миллиметров может пробить стальную плиту толщиной около 600 миллиметров.

Подсчитано, что при этом энергия удара одного снаряда достигает 9 300 000 килограммометров. Это значит, что удар нанесен с силой, достаточной для того, чтобы поднять тяжесть в 9300 тонн на высоту в один метр. А какой эффект получится, если на море появятся пушки калибром 457 миллиметров? Вес каждой из них достигнет 180-200 тонн. Снаряд будет весить примерно полторы тонны, а дальность выстрела вырастет до 50-60 километров. Пробивающая сила снаряда намного увеличится.

Где же разместилось на линейном корабле его грозное наступательное оружие-орудия-гиганты?

На верхней палубе линкора по средней продольной линии расположены три-четыре огромные стальные бронированные «коробки». Они опираются на цилиндрические основания – барабаны. В передней части «коробки» два-три, иногда четыре отверстия-амбразуры. Из каждой амбразуры на несколько метров вперед торчит ствол огромного орудия, Задняя же казенная его часть скрывается внутри «коробки». Там же сосредоточены механизмы управления ее вращением и движениями ствола орудия. Эти «коробки» – главные орудийные башни линейного корабля. На некоторых линейных кораблях (более старой конструкции) все главные башни сосредоточены в носовой части, в других (более новых) – и в носовой и в кормовой части, чтобы можно было вести огонь по противнику и при отступлении.

Но «коробка», которая возвышается над палубой, это еще не вся башня, а только ее верхний, четвертый, «этаж». Глубоко вниз, в недра корабля, уходит ствол башни, еще три этажа. И чтобы понять работу башни, знакомство с ней надо, начинать с первого, нижнего «этажа».

Там, в первом «этаже», помещаются артиллерийские погреба для снарядов и зарядов. Специальные механизмы помогают артиллерийской команде быстро подавать снаряды и заряды к нижним подъемникам* которые доставляют боеприпасы на второй «этаж» в перегрузочное отделение. Здесь их перегружают на верхние подъемники, которые подают снаряды и заряды к орудиям на самый верхний, четвертый, «этаж».

Непосредственно под верхней боевой частью башни на ее третьем «этаже» расположено рабочее отделение, где помещаются механизмы заряжания и наведения орудий. И, наконец, в самой «коробке» на четвертом «этаже» на очень массивных и прочных металлических балках укреплены орудийные станки, а на них гигантские пушки.

Устройство главных башен – это сумма самых удивительных чудес современной техники.

Ведь для того чтобы правильно навести орудие на движущуюся цель, надо иметь возможность поворачивать башню, а также придавать орудиям необходимый угол возвышения. И это нужно делать мгновенно, так как линейный корабль и его противник быстро передвигаются по волнующемуся морю.

Башня весит до 2000 тонн, но небольшой поворот штурвала заставляет ее плавно вращаться. Мощные моторы и специальные регуляторы обеспечивают легкость и любую скорость вращения – от наименьшей цо наибольшей – до 10° в секунду. Скорость вращения -10° в секунду, наверное, кажется читателю небольшой, но присмотримся внимательнее к этой цифре: ведь радиус вращения дула орудия не превышает 15 метров; весь путь, который пройдет конец дула орудия, если он опишет полную окружность, будет равен приблизительно 94 метрам. А так как 10° составляют только 1/36 часть полного кругового пути орудия, то за одну секунду дуло орудия переместится на 94/36 = 2,6 метра.

Как будто совсем немного. Но ведь на расстоянии хотя бы в 10 километров основание треугольника с углом при вершине в 10° составит 1,8 километра. Следовательно, ясно, что ствол орудия, стреляющего на большую дистанцию, всегда «нагонит» врага, передвигающегося с любой возможной на море скоростью. А пока идет эта «погоня», наводчики следят за углом возвышения. Специальные механизмы помогают с любой необходимой скоростью опустить или поднять многотонную массу ствола.

Точная работа механизмов заставляет снаряд и заряд подняться на четвертый «этаж» в боевые отделения. Тут же они исчезают в каморе орудия . Плавно, легко и быстро вращаются 2000 тонн металла башни,

устанавливаются на определенный угол стволы орудий. Все готово к выстрелу. Через каждые 10-15 секунд офицер, управляющий стрельбой, может произвести по противнику залп из нескольких орудий. Но необходимо, чтобы этот сокрушительный удар поразил цель, чтобы тонны стали и взрывчатых веществ не упали в море. Каким же путем артиллеристы корабля обеспечивают это?

Центральная наводка

Как же прицелиться в корабль противника, если он находится на расстоянии в 20-40 километров?

Дым из труб, дым от пожаров на кораблях, искусственные дымовые завесы – все это закрывает цель. Недолетевшие снаряды противника падают в море и вздымают лохматые водяные столбы высотой иногда в 80-100 метров, они также закрывают горизонт. И даже если нет всех этих помех, все равно не видно далекого противника: земля шарообразна, и вражеский линкор находится вне пределов видимости, далеко за горизонтом. Ведь палуба линейного корабля только на несколько метров возвышается над водой. На дистанции в несколько километров наводчик часто не видит цели.

Как быть? Как добиться, чтобы ничто не мешало наводчику видеть противника? Как увеличить дальность видимости, «отдалить» горизонт от глаз наводчика? Надо сделать так, чтобы наводчики орудий могли наблюдать за противником с какой-то высоты. Тогда горизонт отдалится на много километров.

Но наводчиков нельзя удалить от орудия. Значит, нужно иметь еще других наводчиков, которые будут находиться где-то на возвышенной точке корабля и оттуда передавать данные для стрельбы через какой-то единый, центральный пост наводчикам у орудий. Так и была разрешена задача наводки орудий на дальние дистанции стрельбы.

Линейный корабль имеет две мачты: переднюю (фок-мачту), расположенную ближе к носу, и заднюю (грот-мачту) – поближе к корме. Фок-мачта линейного корабля совсем не похожа на такую мачту, которая обычно встречается на судах. Она представляет собой грузную башнеобразную надстройку, со всех сторон облепленную площадками и пристроенными закрытыми помещениями – рубками.

Ночной залп линейного корабля

На верху этой мачты находится помещение для артиллеристов-наблюдателей. Это – командно-дальномерный пост, здесь определяются исходные, самые основные данные для наведения орудий на цель.

Но дистанция стрельбы может быть настолько большой, что и такого наблюдения мало. Поэтому на линейных кораблях есть свои самолёты. Это гидросамолеты – разведчики и корректировщики (бывает среди них и бомбардировщик). Число их на линейных кораблях доходит до четырех. Для них имеются на палубе и ангары и своего рода «аэродром» – поворотный металлический мост со скользящей по нему тележкой. Самолет устанавливается на тележку, мост поворачивается внешним свободным концом к морю. С большой скоростью тележка скользит по мосту и в конце своего хода выбрасывает самолет в воздух. Такой «аэродром» называется катапультой по сходству своего действия с метательными машинами древности и средних веков.

Самолеты поднимаются в воздух и летают между своим кораблем и целью. Наблюдателям на этих самолетах хорошо видны все попадания. По радио они передают на свой корабль результаты наблюдения за падениями снарядов у цели. По этим данным управляющие стрельбой решают задачу стрельбы.

Здесь нужны необычайная скорость и точность передачи. Если сведения передавать по телефону, на это уйдет слишком много времени. Наводчик должен заняться исполнением приказания, произвести находку на основании полученных сведений – это тоже долго. Наконец, наводчик может плохо расслышать или сделать ошибку при наводке. Во время морского боя противники находятся в непрерывном движении. Пока сведения будут передаваться, пока будет произведена наводка, цель успеет настолько переместиться, что прицел окажется неверным. Выброшенные в воздух тонны стали и взрывчатых веществ упадут в море и не принесут противнику вреда.

Кроме того, в большинстве случаев главные орудия линейного корабля стреляют залпами по одной цели. Артиллеристы заинтересованы в том, чтобы как можно больше снарядов попадало в противника. А для этого необходимо, чтобы наводка каждого отдельного орудия точно совпадала по высоте, направлению и времени с наводкой остальных пушек и чтобы все они стреляли в одно и то же мгновение.

Здесь на помощь морякам приходит высшее достижение современной техники управления механизмами на расстоянии – телемеханика.

В наше время на кораблях применяется управление огнем на расстоянии- «центральная наводка». На верхушке фок-мачты в командно- дальномерном посту находится офицер, управляющий стрельбой орудий главного калибра корабля.

Здесь же находится особый оптический прибор – визир центральной наводки. Его обслуживают два наводчика. Один производит наводку орудия по направлению на цель – это горизонтальная наводка; другой по высоте -это вертикальная наводка. Дистанция полета снаряда зависит от того, насколько поднят ствол пушки, на какой угол по отношению к горизонтальной плоскости он поднят (или опущен). Каждому углу возвышения (подъема) орудия соответствует определенное

расстояние полета снаряда. Поэтому и необходимо навести орудие не только по направлению, но и по высоте (дать ему угол возвышения).

Оба наводчика по указанию управляющего огнем направляют визир центральной наводки на противника и уже не спускают его с цели. В командно-дальномерном посту находятся и другие оптические наблюдательные приборы – дальномеры для определения расстояния до цели – и зрительная труба управления стрельбой.

От приборов командно-дальномерного поста тянутся вниз провода- электрические «нервы» центральной наводки. Заключенные в бронированную трубу, они проходят сквозь всю высоту фок-мачты, тянутся дальше к «центральному посту», который прячется глубоко в недрах корабля, ниже ватерлинии. Там, в помещении центрального поста, находится главный прибор центральной наводки. Этот прибор обслуживается офицером-артиллеристом и матросами – артиллерийскими электриками.

Неприятель обнаружен; еще несколько секунд, и на циферблате прибора в центральном посту стрелка автоматически отмечает, на каком расстоянии находится противник. Управляющий огнем наводит на неприятельский корабль оптическую трубу, как бы «приближает» его к своим глазам. Теперь ему ясно видно, какой это корабль, в каком направлении и с какой скоростью он идет. Все эти данные передаются в центральный пост, а уже отсюда окончательные данные горизонтальной и вертикальной наводки передаются дальше, в башни. Как это делается?

Вся техника управления огнем интересна и очень сложна. Но особенно большое значение имеет работа центрального поста. Всевозможные приборы, доски с сигнальными лампочками, ряды выключателей, кнопок, рубильников, циферблатов и различных указателей наполняют помещение центрального поста. Паутина телефонных проводов и переговорных труб соединяет его с другими постами на корабле и с орудиями.

Здесь в секунды решаются сложнейшие задачи.

Получив данные стрельбы сверху, артиллеристы центрального поста должны внести ряд поправок. Они учитывают курс и скорость собственного корабля, курс и скорость корабля-противника, направление и скорость ветра в верхних слоях воздуха, температуру воздуха и другие данные, которые влияют на выстрел, на скорость снаряда, на направление и дальность его полета. Все эти сведения центральный пост получает от других специальных постов корабля.

В главном приборе центрального поста они автоматически перерабатываются так, что получаются окончательные «полные» величины углов горизонтального и вертикального наведения орудий. По электрическим «нервам» центральной наводки эти величины почти мгновенно передаются в башни. На орудиях находятся принимающие приборы с циферблатами-шкалами и стрелками.

Наводчик у орудия не должен наблюдать за противником – он только следит за шкалой своего прибора, за стрелкой на циферблате. Как только стрелка приняла определенное положение, ему остается согласовать с ней вторую стрелку, которая связана с механизмами движения орудия. Стальная громада зашевелилась. Тысячи тонн стали в башне и орудиях поворачиваются и занимают указанное стрелкой положение. Тогда опять без вмешательства наводчика у орудия из центрального поста во все наведенные башни передается электрическая команда: «Залп». Четыре-шесть снарядов по каждой такой команде вырываются в воздух и несутся на врага по одному пути. Почему же только четыре-шесть, а не снаряды всех орудий главного калибра?

Оказывается, при одновременной стрельбе всех орудий залпы следовали бы один за другим через каждые 30-40 секунд. А на море такая скорострельность часто бывает недостаточна. Ведь снаряды летят до цели около минуты. За это время цель может резко изменить направление движения (курс). Значит, надо вести стрельбу так, чтобы при изменении движения цели можно было внести соответствующие поправки для очередных залпов. Это удается, если огонь ведется не из всех орудий сразу, а последовательными «очередями»: сначала стреляет одна часть орудий, затем другая. При этом залпы могут следовать один за другим через 10-15 секунд. Меткость стрельбы настолько высока, что на полном ходу и на встречных курсах, когда корабли-противники с огромной скоростью перемещаются друг относительно друга, залпы быстро «накрывают» цель.

Электрические «нервы» центральной наводки – важнейший боевой орган корабля. Поэтому для них устраивают надежную защиту. На пути от верхнего поста управления огнем их размещают внутри бронированной трубы, которая опускается вниз, проходит сквозь бронированные палубы и доводит провода до стальной коробки центрального поста. Связь центрального поста с башнями также надежно защищена.

И все же может случиться так, что система центральной наводки будет повреждена. Такое повреждение очень ослабляет эффективность огня линейного корабля, распыляет его, снижает меткость.

Каждому командиру башни приходится в таком случае обходиться своими собственными средствами. У него есть свои приборы наводки и дальномеры и визир для наблюдения за противником. Визир устроен, как перископ подводной лодки, и высовывается наружу, на крышу башни. С его помощью можно видеть противника изнутри башни.

В башне находится несколько младших командиров и матросов. Они обслуживают механизмы передачи боеприпасов, заряжания и наводки.

Боевой коллектив орудийной башни делится на группы подачи, заряжания и наводки. Первые две группы обязаны подавать заряды и снаряды, заряжать орудия, полностью подготавливать их к выстрелу; группа наводки осуществляет наводку и стреляет. Работа наводчиков и заряжающих – они называются «комендорами» – видна, понятна, это специальность очень привлекательная. Но без точной, качественной и своевременной помощи подающих, без строгой четкости их работы самые лучшие комендоры не сумели бы достаточно хорошо выполнять свои очень ответственные обязанности.

Вот работает комендор – горизонтальный наводчик. У него перед глазами прибор центральной наводки и прицельная перископическая труба. Он не отрывается от циферблата прибора (при стрельбе центральной наводкой) или от окуляра прицельной трубы (при прицельной самостоятельной стрельбе). Во втором случае он все время вращает маховичок поворота башни, направляя орудие на цель. Поворот маховичка заставляет башню поворачиваться с любой необходимой скоростью. Это – работа электромоторов и очень искусно устроенных регуляторов.

Горизонтальный наводчик поймал цель. В первом случае это значит, что совмещены обе стрелки на приборе центральной наводки. Во втором – вертикальная линия, нанесенная на стекле прицела, точно совпадает с целью. Теперь нужно заставить башню все время поворачиваться так, чтобы стволы орудий следовали за движением цели и оставались точно наведенными на нее.

Второй комендор – вертикальный наводчик – при помощи такого же маховичка опускает или поднимает орудия до того момента, пока горизонтальная нить на стекле прицела не пересечет цель (при центральной наводке он вместо этого просто совмещает обе стрелки на циферблате прибора вертикального наведения орудия). Противник ^пойман», когда обе нити – и вертикальная горизонтального наводчика и горизонтальная вертикального наводчика – одновременно пересекают цель (или когда будут совмещены стрелки на приборах центральной наводки у обоих комендоров).

Вся боевая работа коллектива башни производится при помощи механизмов. Но без людей, знающих и любящих свое дело, механизмы не будут работать безотказно, быстро, точно. Поэтому от всех членов коллектива башни: и от офицеров и от матросов, от заряжающих и от комендоров, зависят боеспособность корабля, бесперебойность и эффективность его огня. Вот почему четкость и точность работы всего коллектива башни играют огромную роль в успешном исходе боя.

***

Кроме орудий главного калибра, линейный корабль вооружен еще пушками – «помощниками», вспомогательной артиллерией. Основное ее назначение – отражение атак миноносцев, подводных лодок, торпедных катеров. Но на сравнительно близких дистанциях вспомогательная артиллерия может помочь главному калибру и в бою с линейными кораблями и с крейсерами.

Вспомогательная артиллерия состоит из орудий калибром 102- 152 миллиметра. На новейших линейных кораблях наиболее распространен калибр 127 миллиметров (5 дюймов). Таких пушек на линейном корабле набирается до двадцати. Они расположены на палубе или по одной открыто под защитой стальных щитов или большей частью попарно в башнях поровну по обоим бортам корабля. Их дальнобойность- до 18 километров, они отличаются значительной скорострельностью: через каждые 5-7 секунд орудие выбрасывает очередной снаряд. Эти снаряды отличаются большим разнообразием. Здесь и бронебойные – против крейсеров и глубинные (ныряющие) – против подводных лодок (когда они еще только что погрузились), здесь и осветительные с раскрывающимися парашютами – для обнаружения дели ночью: такие снаряды взрываются, а в воздухе, точно яркие круглые фонари, висят на парашютах осветительные патроны и освещают море на полтора-два километра. Фугасные снаряды взрываются при соприкосновении с целью и их осколки разлетаются во все стороны. Такими снарядами стреляют по мелким судам, по войскам на берегу, по верхним незащищенным надстройкам больших кораблей.

Погреба с боеприпасами прячутся глубоко внизу под броневыми палубами!.

Вспомогательная артиллерия имеет свои отдельные приборы центральной наводки. Они также расположены в центральном посту управления стрельбой и в основах своего устройства и применения аналогичны приборам главного калибра.

Огненный „еж"

Это было в 1940 году. Самолеты-торпедоносцы потопили и повредили три итальянских линейных корабля и другие корабли на их стоянке в Таранто. А 7 декабря 1941 года 105 японских самолетов напали на американские корабли в Пирл-Харбор. Они потопили шесть и повредили два линейных корабля.

В обоих случаях линейные корабли находились на своих стоянках, были лишены возможности маневрировать. Вскоре после успеха в Пирл-Харбор японские самолеты-торпедоносцы потопили в Южно- Китайском море английский линейный корабль «Принс оф Уэлс» и линейный крейсер «Рипалс». В последнем случае корабли обладали необходимой подвижностью и скоростью и все же были побеждены. Причина этого была в том, что зенитная артиллерия не могла противостоять комбинированным атакам пикирующих бомбардировщиков и торпедоносцев.

От нападений с воздуха линейные корабли необходимо было защищать истребительной авиацией. Поэтому во вторую половину второй мировой войны в охранение линейного корабля на больших переходах морем почти всегда входил а-вианосец. Но в то же время необходимо было усилить собственную защиту кораблей, их зенитную артиллерию на тот случай, если все же не окажется во-время воздушного прикрытия или самолетам противника удастся прорваться сквозь него.

И это было сделано.

Прежде всего еще больше увеличилось число зенитных установок на корабле. На новейших линейных кораблях число зенитных установок – многоствольных пушек-автоматов и пулеметов – доходит до 130. Мало этого, их вспомогательная артиллерия, с которой мы уже познакомились, состоит из 20 «универсальных» орудий. Это значит, что пушки могут вести и зенитный огонь, что общее количество зенитных установок доходит до 150, что каждый квадратный метр палубы и надстроек корабля защищен зенитными орудиями разных типов и калибров.

Но не одно количество решило задачу; оказалось, что и качество зенитной артиллерии стало другое, еще более высокое. Малые зенитные пушки линейных кораблей (калибром 20 и 40 миллиметров) в последние годы выбрасывали в единицу времени примерно в 50 раз больше металла, чем это было до второй мировой войны. Если же к этому прибавить улучшения в технике управления огнем и увеличение поражающего действия снарядов, то можно считать, что зенитная артиллерия линейного корабля за последние годы многократно усилилась.

Вот почему она успешно борется с авиацией и наносит ей тяжелые поражения.

Как устроено и как ведет огонь зенитное орудие на корабле, в чем его отличие от других пушек?

Атакующие самолеты находятся в воздухе иногда очень высоко, иногда на небольшой высоте, иногда совсем низко над морем, – значит, ствол зенитной пушки должен обладать возможностью менять угол возвышения от 0 до 90°. Воздушный противник может внезапно появиться с любого борта, с носа или с кормы корабля – значит, ствол зенитной пушки должен обладать возможностью кругового обстрела, менять горизонтальный угол от 0 до 360°.

В этих двух особенностях – внешнее отличие зенитных установок от других корабельных пушек. Но существуют и другие, не внешние, но еще более важные отличия. Самолет перемещается в воздухе во много раз быстрее, чем те цели-корабли, по которым ведут огонь обыкновенные, большие или малые орудия. Значит, необходимо не только иметь возможность выбирать любой угол возвышения или любой горизонтальный угол, надо еще иметь возможность очень быстро изменять эти углы гораздо быстрее, чем при стрельбе из обычных орудий. Поэтому ствол зенитной пушки во много раз «поворотливей», чем у других орудий корабля.

Но и скорость наводки не исчерпывает всех боевых качеств зенитной пушки. Современные самолеты проносятся над кораблем С невероятной скоростью. Промежуток времени, в течение которого они остаются в радиусе действия зенитной артиллерии, очень мал. Поэтому зенитные орудия должны еще отличаться значительной скорострельностью. В первую мировую войну зенитные пушки выпускали 15 снарядов в минуту. Перед второй мировой войной это число увеличилось до 25. А зенитные малокалиберные автоматы и пулеметы выпускают очереди со скоростью сотни выстрелов в минуту. Зенитные пушки стреляют так называемым унитарным патроном: заряд и снаряд объединены одной гильзой. Скорострельность зенитной артиллерии достигается полной автоматизацией заряжания: подача патрона, закрывание затвора, производство выстрела, открывание затвора после выстрела, выбрасывание гильзы и подача нового патрона из магазина или ленты, «установка трубки» – все это осуществляется автоматически работающими механизмами затвора и подачи.

И, наконец, последняя особенность, отличающая зенитное орудие от обычной пушки и венчающая «зенитные» качества его стрельбы, – это специальный зенитный прицел, очень сложный по устройству, принципиально отличный (по содержанию решаемых им задач) от нормальных прицельных приспособлений.

Для создания противовоздушной пушки не потребовалось никаких особых изобретений, кроме рационализации конструкций поворотных механизмов и станка. Но для вооружения ее быстрым и метким глазом, нащупывающим точку поражения врага в воздухе, пришлось изобрести совершенно новый прицел, который так и назван «зенитным». В чем заключается разница между обычным и зенитным прицелом? При наводке в цель обыкновенной пушки определяется расстояние до цели. Затем из таблиц узнают необходимый для данной дистанции угол возвышения. Чтобы найти направление (выстрела), определяют «курсовой угол дели» – угол, образуемый средней продольной линией корабля и воображаемой линией, соединяющей цель с точкой расположения пушки. Если же цель при этом движется (в определенном направлении), то определяется еще и так называемый «угол упреждения» – прицеливаются не в ту точку, где в данное мгновение находится цель, а в некоторую другую, расположенную впереди нее по направлению движения: движущаяся цель и снаряд должны в этой новой точке встретиться.

Все эти задачи решаются в одной горизонтальной плоскости, то-есть в двух измерениях. Совсем по-другому обстоит дело в зенитном прицеле. Его задача очень усложняется новым обстоятельством: цель всегда находится в воздухе. Кроме направления и дистанции, приходится определять еще и высоту-решать задачу в двух плоскостях и в трех измерениях. Прибавляется новый угол, образуемый прямой (воображаемой), соединяющей точку прицеливания с орудием и горизонтальной плоскостью. Самолет движется в несколько раз скорее самой быстрой наземной цели. Поэтому тот же угол упреждения приходится определять с огромной быстротой. Для преодоления всей трудности зенитного прицеливания изобретены очень сложные, точные оптические и электромеханические приборы со своего рода счетными машинами, которые в кратчайший срок, измеряемый долями секунды, решают поставленную трудную задачу.

Далеко не сразу эти приборы оказались достаточно совершенными. Они были изобретены в первую мировую войну, затем непрерывно улучшались до второй мировой войны. И все же, когда война разразилась, оказалось, что необходимо резко улучшить эти приборы. Тогда ученые и изобретатели нашли способы довести их до еще большего совершенства.

Чтобы не перегружать артиллерию корабля орудиями специального назначения, в последнее время стали производить универсальные пушки, пригодные и для зенитной стрельбы и для стрельбы по кораблям. Снаряды крупных зенитных пушек могут «достать» воздушного противника с высоты до 12 000 метров. Малокалиберные автоматические зенитки и пулеметы ведут огонь по быстро маневрирующим самолетам на высоте ниже 1000-1500 метров.

Зенитная установка на современном боевом корабле

Зенитные пулеметы стреляют пулями, рассчитанными на прямое ударное попадание в самолет, а зенитные пушки (как и другие орудия) стреляют снарядами с особым устройством – дистанционной трубкой. Это устройство регулирует время зажигания взрывчатой начинки снаряда. Поэтому, если снаряд и не попадет в цель, он все равно разорвется в заданной точке. Разлетающиеся осколки поражают значительное пространство вокруг точки разрыва.

Существуют два способа зенитной стрельбы. Один из них сводится к тому, что каждое орудие ведет огонь почти совершенно самостоятельно. Извне, с поста управления, оно получает только основные данные, которые не поддаются определению силами наводчиков: высоту положения цели, скорость ее и направление. Остальные данные определяются приборами, установленными на пушке. Наводчик при помощи специального визирного (оптического) прибора наблюдает за самолетом. Вспомогательные приборы определяют необходимые поправки, а специальный прибор дает установку дистанционной трубки снаряда.

Бывают случаи, когда необходимо вести именно рассредоточенный, распыленный зенитный огонь. Во время напряженного боя с авиацией противника, когда приходится одновременно вести огонь по многим целям, а эти цели идут на корабль с разных направлений и на разных высотах (звездный налет), – только таким огнем и можно отразить атаку.

И тогда сильно выручает отличная подготовка, высокое мастерство каждого командира, особенно командира орудия.

Если же приходится обстрелять цель, идущую с одного направления или создать огневую завесу перед нею, – тогда применяется второй способ зенитной стрельбы, ведут полностью централизованный огонь.

При этом все данные для зенитной стрельбы готовятся в отдельном центральном посту. Орудие получает готовые величины углов направления и прицеливания, а также установку дистанционной трубки. Пушки не имеют ни оптических приборов, ни счетных машин. Наводчики при орудиях не следят за самолетом. Работа наводчиков заключается в установке полученных данных на трех циферблатах приборов (стрелки устанавливаются на определенные деления), а это автоматически обеспечивает правильную наводку орудия.

Никаких расчетов делать не приходится, их производит центральный пост управления.

В наше время управление огнем зенитной батареи уже не ведется голосовой командой – выстрелы ее заглушают. Применяются специальные телефоны, дающие орудийному расчету возможность работать совершенно свободно обеими руками. Комендоры делают свою работу молча, выполняя команду, передаваемую им по телефону. В центральном посту три человека у микрофонов непрерывно передают слова команды вполголоса. Но телефон требует много времени на передачу данных.

Кроме того, могут быть искажения передачи, ошибки. Поэтому к приборам предъявляются еще большие требования автоматизации передачи. На помощь приходит «синхронная» передача. На главном приборе управления указатель отмечает на круговой шкале »угол направления. Это направление должно быть передано орудию. Вместо того чтобы считывать его со шкалы и передавать по телефону, указатель направления включается в.систему электрической передачи. При помощи этой системы установка передается на такие же указатели, помещенные на каждом орудии. Они движутся «синхронно»-точно так же и с той же скоростью, как и указатель на главном приборе. Получив эту «немую» команду, наводчик исполняет ее – совмещает другую стрелку, связанную с механизмом движения ствола, с указателем на командной шкале.

Примечания:

Водоизмещение – вес воды, вытесняемой погруженной в нее частью корабля и равный полному его весу.

Камора – гладкостенная часть канала ствола, в которой помещаются заряд в: снаряд.

Всего за 100 лет, от середины XIX до середины XX века, военный флот прошел длинный путь — от деревянных кораблей с «этажерками» белоснежных парусов до исполинских боевых машин, покрытых толстой листовой сталью. Так же сильно изменилась за это время и бортовая артиллерия, сменив гладкие стволы на нарезные, научившись стрелять на многие десятки километров в любом направлении, в том числе и в высоту.

Лебединой песней гладкоствольной корабельной артиллерии стали бомбические орудия, известные в зарубежных флотах как орудия Пексана образца 1822 года. Именно они сожгли турецкий флот при Синопе и они же ускорили создание броненосных кораблей, благодаря которым на флотах вскоре появилась нарезная артиллерия. Бомбическое орудие было крупнокалиберным (68 фунтов, или 214 миллиметров), имело длину ствола до 3—3,5 метра, массу 2800—4160 килограммов и предназначалось для стрельбы боеприпасами различных типов на дальность до 2 километров. Однако наибольшая эффективность достигалась при использовании особых пустотелых разрывных снарядов, то есть бомб (отсюда и название самого орудия, данное ему в России). По воспоминаниям современников, они производили страшные разрушения даже на огромных трехдечных линейных кораблях. Что уж говорить о более мелких фрегатах и корветах, которые при метком попадании просто разрывало на куски.

Первыми пушки конструкции полковника Анри Жозефа Пексана приняли на флоте французы, а в 1841 году их примеру последовали американцы и русские. Сначала их поставили на нижние палубы трехдечных 120-пушечных линейных кораблей «Двенадцать апостолов», «Париж», «Великий Князь Константин» и «Императрица Мария».

Именно благодаря этим орудиям, сеявшим смерть и разрушения на средних и больших дистанциях, русская эскадра адмирала Нахимова за 4 часа с расстояния 3—4 кабельтовых уничтожила береговые батареи и буквально превратила в пепел и щепки турецкий флот в Синопском сражении 18 (30) ноября 1853 года. Потеряла она при этом только 37 человек убитыми и 229 ранеными (у турок — 16 уничтоженных кораблей, около 3000 убитых и 200 пленных).

Тем не менее господство гладкоствольной корабельной артиллерии подходило к своему логическому концу — на арене морских сражений появились корабли нового типа, оснащенные мощной броней, не пробиваемой ни обычными ядрами, ни еще недавно казавшимися всесокрушающими бомбами.

Первое пришествие брони

Плавучие броненосные батареи типа «Девастасьон» (в переводе с французского — «опустошение») строились во Франции по личному распоряжению императора Наполеона III от 5 сентября 1854 года, по чертежам капитана Лабрусса. Личное участие императора понадобилось потому, что у подавляющего большинства французских адмиралов и флотских офицеров вообще отсутствовало понимание полезности и необходимости внедрения на флоте паровых машин, бронированных кораблей и нарезных орудий.

Вооружение этих монстров могло включать два типа батарей: либо шестнадцать 50-фунтовых гладкоствольных орудий и два 120-мм орудия, либо же два 240-мм, шесть 190-мм и три 160-мм орудия. Все они располагались на закрытой батарейной палубе и вели огонь через узкие порты. Причем ввиду малого количества отверстий в корпусе корабля потребовалось создать систему искусственной вентиляции.

Впервые в бою новые корабли были применены против русских фортов в Кинбурне, располагавшихся на длинной узкой песчаной косе, идущей с юга на север, поперек широкого и мелководного Днепровского лимана. Утром 17 октября 1855 года часовые увидели невдалеке от берега угрюмого вида плавучие сооружения серого цвета с ложкообразными носами, которые с дистанции 800 ярдов — у заранее выставленных буйков — открыли по фортам сильный огонь, нанесший весьма существенный урон.

Ответная стрельба русских артиллеристов успеха не имела — ядра просто отскакивали от брони французских плавбатарей, оставляя в бортовых листах незначительные вмятины, а бомбы раскалывались. Все потери экипажи понесли от снарядов и осколков, попавших через пушечные порты, причем более всего пострадал «Девастасьон»: одно ядро, например, пролетело через центральный порт, снесло голову одному комендору, попало в живот сержанта морской пехоты и застряло, в конце концов, в противоположном борту.

Фактически против неуязвимого врага ничего нельзя было предпринять, и комендант крепости в половине второго дня решил сдаться. Потери русских составили 45 человек убитыми и 130 ранеными, из 62 пушек и мортир было подбито 29, а у союзников — 2 убитых и 25 раненых. Только в борт «Девастасьона» попал 31 снаряд и еще 44 — в палубу, всего же русские артиллеристы «всадили» в три батареи более 200 снарядов (в «Лав» и «Тоннан» попало по 60 снарядов), но не причинили им существенного вреда, кроме выбоин глубиною 2,5—5 сантиметров. «Мы вправе все ожидать от этих грозных боевых машин», — записал в своем официальном рапорте адмирал Брюэ.

Интересно, что французский император передал чертежи своего чудо-оружия английскому Адмиралтейству, но последнее недопустимо долго тянуло резину и лишь после множества проволочек, не без некоторого опасения все же заказало четыре аналогичные плавбатареи — «Глэттон», «Метеор», «Тандер» и «Трасти» водоизмещением по 1469 тонн.

Итог — в 1861 году Британская империя была на море слабее соседней Франции, ее вечной соперницы. Но она очень быстро наверстала упущенное, и уже в 1870-х годах англичане построили два корабля типа «Девастэйшн» — первые океанские броненосцы, у которых уже не было парусов, а орудия главного калибра располагались в отдельных башнях на палубах.

Броненосцы имели водоизмещение 9188 тонн, длину по корпусу — 87 метров, ширину — 19, осадку — 8, две машины позволяли кораблям развивать скорость до 13 узлов (24 км/ч). Дальность плавания составляла 4700 миль (8700 километров), на вооружении были четыре 12-дюймовых (305-мм) нарезных орудия в двух башнях (бронирование — 380 миллиметров на башнях, 300 — по броневому поясу и 76 — по палубе). Проект оказался настолько хорош, что на протяжении 15 лет эти броненосцы были самыми мощными боевыми кораблями в мире и дали старт новой гонке военно-морских вооружений, так называемой броненосной лихорадке.

К началу 1880-х годов главный калибр броненосцев возрос уже до 413—450 миллиметров. Однако чуть позже в моду стали входить и относительно малокалиберные, но очень скорострельные патронные 152-мм пушки, которые использовали выстрелы в виде гильзы и впрессованного в нее снаряда, делавшие до 6—7 выстрелов в минуту. Так, 152-мм пушка Канне с длиной ствола 45 калибров, принятая на вооружение русского флота в 1891 году, делала за четыре минуты до 30 выстрелов, тогда как 305-мм орудие главного калибра за то же время успевало выстрелить лишь один раз (при этом масса их установок различалась в 15 раз).

К тому же прицельная дальность стрельбы 152-мм пушек оказалась не меньше, чем у 305-мм орудий главного калибра. Да и меткость стрельбы у наводимых вручную 152-мм орудий на ближних дистанциях была повыше, чем у пушек большого калибра, имевших несовершенные гидро- или электроприводы. Итогом стало стремление вооружать броненосцы 152-мм артсистемами, которые размещали по бортам кораблей: в 1890-х годах типовое артиллерийское вооружение броненосца включало четыре 305-мм орудия в носовой и кормовой бронированных башнях и до двенадцати орудий калибра 152-мм — в бортовых башнях или казематах.

Нарезы имеют значение

Для поражения защищенных броней кораблей надо было либо пробить ее, либо нарушить крепление броневых плит, либо сделать пробоины в незащищенной подводной части корабля, вызвав затопление его отсеков. Чтобы пробить плиту насквозь, надо было иметь снаряд продолговатой формы, а для расшатывания броневого пояса такие снаряды были необязательны — этого можно было достичь и с круглым ядром, но намного большей массы.

Естественно, что гладкоствольная артиллерия могла применять только последние — круглые боеприпасы. Поэтому вначале в морских державах пошли по пути увеличения их калибра и массы, но это вскоре перестало помогать: ядро не могло пробить прокатную железную бронеплиту толщиной более 100 миллиметров, а бомба раскалывалась уже о 80-мм плиту. Но выстрелить продолговатым снарядом из гладкоствольного орудия было нельзя в принципе — чтобы он не кувыркался в полете, ему нужно было придать вращательное движение, для чего необходимо было использовать нарезы.

Но к этому оружейники пришли не сразу: в середине XIX века русский артиллерист Шлипенбах, бельгиец Пюйт и англичане Вулкомб и Хатчинсон предложили дисковый сплюснутый снаряд. Немного позднее профессор Майевский спроектировал орудие с профильным каналом ствола — для стрельбы такими снарядами. Опыты проводились в 1871—1873 годах, но к положительному результату не привели. Эти орудия оказались слишком сложны в изготовлении.

Таким образом, в конце концов нарезная артиллерия нашла свой путь на флот, где ее стали применять с 1860 года, устанавливая подобные орудия для стрельбы на дальние расстояния, тогда как на близких все еще использовали гладкоствольные пушки. Причем вначале от нарезных орудий требовалось стрелять не только продолговатыми, но и круглыми снарядами.

Однако вскоре толщину брони на кораблях увеличили до такой степени, что ни ядра, ни продолговатые снаряды уже не могли ее пробить. Если в 1855 году толщина брони была 110 миллиметров, то в 1876 году — уже 160 миллиметров прокатного железа, а в 1877 году — 550 миллиметров мягкого железа, более устойчивого к воздействию снарядов. Это даже заставило кораблестроителей реанимировать идею тарана, а флотоводцы взялись за старые летописи — возрождать тактику морского таранного боя.

Развитие корабельной артиллерии пошло по пути уменьшения калибра и улучшения качества снаряда. Опыты не прекращались — появились даже толстостенные снаряды, имевшие вместо взрывчатого вещества песок. Но и это не помогло — тогда сделали сплошные стальные снаряды. Никакого толку — ведь нужен был снаряд, который бы не просто сделал в броне дырку, но и взорвался внутри и нанес серьезные разрушения кораблю и урон личному составу.

Знаменитый русский флотоводец Степан Осипович Макаров в 1894 году изобрел бронебойный наконечник к снаряду, что резко повысило его бронепробиваемость — надобность в таранном ударе отпала. Снаряд с таким наконечником мог легко пробить броню, по толщине равную его калибру, то есть 305-мм снаряд пробивал броню в 305 миллиметров.

Снаряды стали наполнять взрывчатым веществом, а затем — для увеличения фугасного действия — применили бризантные взрывчатые вещества. Для обеспечения взрыва снаряда внутри корабля его стали снабжать «ударными трубками двойного действия» конструкции А.Ф. Бринка. Японцы же применили на рубеже XIX—XX веков боевое снаряжение, названное «мелинит Шимосе» (более известен как шимоза), и новые высокочувствительные взрыватели — так называемые трубки Инджуина. Появились полубронебойные и фугасные снаряды, предназначавшиеся соответственно для действия по менее толстой броне (по крейсерам, миноносцам и пр.), поражения незащищенных палуб и надстроек кораблей, выведения из строя личного состава. Изобретение же прицельного приспособления с оптической трубой для наводки орудий и прибора для измерения расстояния позволило увеличить дальность действительного артиллерийского морского боя до 60 кабельтовых (около 11 километров), тогда как до того бой велся на дистанции около одного километра или чуть более.

А вот средства управления огнем корабельной артиллерии стояли практически на месте: во всех флотах мира они представляли собой набор простейших командных индикаторов электромеханических линий, служивших для передачи из артиллерийского командного поста к орудиям и в артиллерийские погреба приказаний о типе боезапаса, роде огня, указаний о цели, установке прицела и целика. Все необходимые вычисления при этом по-прежнему выполнялись вручную. Например, в служебной записке старшего артиллерийского офицера русского броненосца «Пересвет» лейтенанта В. Черкасова по итогам боя 28 июля 1904 года указывалось: «Приборы Гейслера, телефоны, звонки, барабаны и горны никуда не годятся; единственная передача в бою — это голосовая при помощи труб».

Искусственный крен

Несмотря на достаточно стремительное развитие артиллерии в XVIII— XIX веках, порой возникали случаи, когда перед командиром корабля вставала необходимость решать задачу по поражению цели, находящейся на дистанции, превышающей фактическую дальность стрельбы корабельных орудий. И дело здесь было даже не столько в том, что снаряд не летел дальше — энергетики заряда и свойств орудия и снаряда для этого теоретически хватало. Но практически это было недостижимо: углы возвышения орудий на кораблях имели свои пределы и во многом были ограниченны по причине конструктивных особенностей корабельных конструкций.

Тогда-то и родилась идея увеличения дальности стрельбы за счет принудительного увеличения угла возвышения орудий путем сознательного затопления отсеков противоположного борта и создания искусственного крена корабля. Впервые на практике ее осуществил 5 октября 1854 года командир русского парохода-фрегата капитан II ранга Г.И. Бутаков — при выполнении боевой задачи по обстрелу английской береговой батареи. Узнав о подготовке противника к первому штурму Севастополя, русское командование решило нанести по береговым батареям врага упреждающий удар и выделило для этого линейные корабли «Гавриил» и «Ягудиил», а также пароходо-фрегаты «Владимир», «Херсонес» и «Крым». Но дальность стрельбы орудий последних трех была недостаточной. Вот тогда-то и родилась у одного из командиров вышеозначенная идея, в результате дальность стрельбы возросла с 18 до 25 кабельтовых. Замысел противника на решительный штурм был сорван, и во второй половине дня англо-французские войска прекратили обстрел русских позиций. А в истории корабельной артиллерии появился новый тактический прием — стрельба по невидимым с корабля береговым целям по данным артиллерийских корректировщиков, наблюдательные посты которых были заранее расставлены на окружающих возвышенностях.

Дредноутная лихорадка

21 октября 1904 года, в годовщину Трафальгарской битвы, адмирал Джон Арбетнот Фишер был приглашен на завтрак к королю Эдуарду VII в Букингемский дворец. Он еще не знал, что ему суждено совершить очередную революцию в области военно-морских вооружений. Прием закончился для адмирала Фишера назначением на пост первого морского лорда Адмиралтейства, чин адмирала флота он получил в декабре следующего года. Основной его задачей стала необходимость сократить бюджет Королевского флота и подготовить его к крупномасштабной войне нового века.

Первым делом Фишер продал 90 самых старых и слишком слабых кораблей, а еще 64 отправил в резерв, бросив: «Они слишком слабы, чтобы сражаться, и очень медлительны, чтобы убежать». Высвободившиеся средства адмирал направил на качественное совершенствование флота, в том числе обязал возглавленный им Комитет по проектным работам представить на рассмотрение Адмиралтейства проект линейного корабля нового типа. Им и стал впоследствии «Дредноут» (в переводе с английского — «Неустрашимый»), давший свое имя целой эпохе длиной более полувека. Одновременно был создан и более быстроходный вариант дредноута — линейный крейсер «Инвинсибл», получивший прибавку в ходе за счет уменьшения броневой защиты.

В декабре 1909 года Фишер получил титул барона и поместил на своем родовом гербе девиз: «Fear God and dread nought» (примерно можно перевести как «Бойся Бога и страх отступит»), показав всем, что дредноут стал поистине легендарным кораблем. Хотя и у этого прорывного национального проекта были недостатки. Например, контрольно-дальномерный пост, размещенный на фокмачте сразу за первой дымовой трубой, на полном ходу задымлялся и не мог выдавать информацию для эффективного управления огнем орудий главного калибра. Кроме того, из десяти 305-мм орудий в бортовом залпе могли участвовать лишь восемь, а противоминный калибр — двадцать восемь 76,2-мм орудий — оказался уже маловат для выросших в размерах миноносцев. Других орудий (среднего калибра, позже названных универсальными по причине наделения их задачей вести борьбу и с воздушными целями) на корабле не было вообще, а бортовой броневой пояс при погрузке всех припасов оказывался… под водой.

Но это были уже мелочи, особенно в сравнении с начавшейся в развитых странах «дредноутной гонкой военно-морских вооружений». Главные противники англичан — немцы построили дредноуты типа «Нассау» с 12 орудиями калибра 280 миллиметров и типов «Гельголанд» и «Кайзер» с 12 орудиями калибра 305 миллиметров. Лондон ответил традиционно увеличением калибра орудий: на линкорах типа «Орион», «Айрон Дьюк» и «Кинг Джордж V» были установлены уже 10 орудий калибра 343 миллиметра. Хотя более крупный калибр никоим образом не означал безусловное преимущество над германскими дредноутами — в дуэльном поединке немецкие 305-мм орудия могли открывать огонь с дистанции, превышающей 11 километров, тогда как британские 343-мм гиганты посылали более тяжелый снаряд максимум на 7880 метров. И тогда назначенный в октябре 1911 года на пост военно-морского министра Уинстон Черчилль предложил правительству «взять планку повыше». Уже через год на верфи в Порт смуте был заложен линкор «Куин Элизабет» водоизмещением около 33 000 тонн — первый в истории корабль, отнесенный к категории сверхдредноутов и получивший восемь гигантских 381-мм орудий типа Mk1, размещенных в четырех двухорудийных башнях. Британский флот получил пять сверхдредноутов этого типа и еще пять — типа «Риведж», имевших такую же артиллерию. Вес снаряда главного калибра у них достигал 885 килограммов. Они отправлялись в противника со скорострельностью 1,2—2 выстрела в минуту и летели на 15 миль (27,7 километра) при угле возвышения 30 градусов.

Почти одновременно Германия также построила четыре суперлинкора типа «Баден» водоизмещением 28 500 тонн и вооруженных восемью орудиями калибра 380 миллиметров с дальностью стрельбы до 37,3 километра (британские орудия так далеко не стреляли из-за меньшего угла возвышения стволов). А затем англичане заложили быстроходные легкобронированные дредноуты: два типа «Корейджис» с двумя двухорудийными 381-мм башнями и «Фьюриос» («Разъяренный») — уникальный гигант среди гигантов, планировавшийся к вооружению двумя 457-мм орудиями главного калибра, способными по расчетам послать на дальность до 27,4 километра снаряды весом 1510,5 килограмма. Однако эти гиганты так и не появились на свет — «Фьюриос» был достроен уже как авианосец.

Не забывали о гигантских «жерлах» и в других странах. Во Франции появились 340-мм орудия с длиной ствола 45 калибров (масса снаряда — 540 килограммов, начальная скорость снаряда — 800 м/сек, угол возвышения стволов — 23 градуса, дальность стрельбы — 24 километра). В Японии — 406-мм орудия с длиной ствола 45 калибров (масса снаряда — 993,4 килограмма, начальная скорость полета снаряда — 805 м/с, угол возвышения стволов — 35 градусов, дальность стрельбы — 32,4—37,04 километра). А в США — 406-мм орудия с длиной ствола 45 калибров (масса снаряда — 952 килограмма, начальная скорость полета снаряда — 792 м/с, угол возвышения стволов — 30 градусов, дальность стрельбы — 32 километра).

Внимание, воздух!

Появление авиации — наиболее грозного после субмарин противника надводных кораблей — привело к необходимости создания нового вида корабельной артиллерии — зенитной.

Первые образцы зенитных пушек промышленного производства относятся к периоду Первой мировой войны, а дальнейшее совершенствование корабельной артиллерии ПВО было самым непосредственным образом связано с качественным развитием и количественным ростом авиации. Чем большим количеством самолетов стал располагать противник и чем лучше становились их скоростные качества, тем большее количество зенитных пушек устанавливалось на палубах кораблей и тем более скорострельными они становились, дойдя в конце концов до нескольких тысяч выстрелов в минуту — как у американских зенитных артиллерийских комплексов «Фаланкс» или российских АК-630 и АК-306, построенных по схеме Гатлинга — с вращающимся блоком стволов.

Зенитная артиллерия за свою короткую жизнь претерпела стремительную эволюцию, пройдя сложный путь от обычных морских пушек, приспособленных для стрельбы по воздушным целям, до технически совершенных скорострельных и многоствольных артиллерийских систем, созданных специально для борьбы со средствами воздушного нападения и действующих эффективно в любое время суток и при любых метеоусловиях.

На первом этапе, в период привлечения морских орудий для стрельбы по воздушным целям и попыток создания первых специализированных зенитных пушек, значительного успеха добились русские инженеры. К 1915 году на вооружение кораблей поступает знаменитая 76,2-мм зенитная пушка конструкции Лендера, намного превзошедшая по своим боевым качествам все существовавшие в то время аналогичные орудия других стран. Начальная скорость снаряда — 588 м/с, максимальный угол возвышения ствола — 75 градусов, скорострельность — до 20 выстрелов в минуту, а самое главное — пушка могла поражать аэропланы на высотах до 5,5 километра.

Франц Лендер по достоинству считается основоположником отечественной зенитной артиллерии и одним из ее отцов-основателей во всем мире. Происхождения он был достаточно скромного: родился Лендер в апреле 1881 года в семье простого рабочего-текстильщика Подольской губернии. Однако, окончив петербургское реальное училище, он поступил на механический факультет Петербургского технологического института. Уже за год до окончания института Лендер изобрел тот самый первый в мире полуавтоматический клиновой затвор, который вдвое повысил скорострельность стандартной 76,2-мм пушки.

Полученный опыт и выполненные наработки помогли Лендеру чуть позже, когда он в 1913 году всецело отдался исследованиям в области артиллерийской стрельбы по воздушным целям. В результате в следующем году он спроектировал первую русскую 76,2-мм зенитку, которую и стали с 1915 года устанавливать на кораблях, автомашинах и специальных повозках. Ее конструкция оказалась настолько удачной, что, претерпев ряд модернизаций, пушка оставалась на вооружении РККА и РККФ вплоть до 1931 года.

Уникальной особенностью первой русской корабельной зенитки, выдвинувшей ее из массы аналогов-конкурентов, стал зенитный артиллерийский оптический прицел — тоже первый в своем роде. Изобрел его Александр Игнатьев — выпускник естественного отделения физико-математического факультета Петербургского университета, несколько лет состоявший в подпольной антиправительственной организации и даже успевший отсидеть в тюрьме за революционную деятельность. Но с началом Первой мировой войны его как прапорщика запаса призывают в армию и отправляют на Юго-Западный фронт, во 2-ю артиллерийскую бригаду. Там, на собственном опыте убедившись в малой эффективности орудийной стрельбы по аэропланам, он и приходит к мысли создать для зениток специальный прицел. В 1916 году в мастерской бригады такой прицел был изготовлен, установлен на 76,2-мм зенитную пушку системы Лендера и получил высокую оценку Артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления. Прицел оказался весьма неплох, позволяя определять высоту полета цели и одновременно получать исходные данные для стрельбы, рассчитанные с упреждением. Итог не заставил себя долго ждать — при первых же боевых испытаниях нового прицела удалось сбить два вражеских самолета.

Впрочем, развитие корабельной зенитной артиллерии и внедрение ее на флоте шло достаточно медленно. Причина заключалась в отсутствии сильного побудительного мотива — в первой четверти XX века авиация находилась в стадии становления и по кораблям действовала еще крайне ограниченно и малоактивно. А потому бывало достаточно пары орудийных залпов, чтобы летчики отказались от намерения идти в атаку на боевой корабль. Показателен факт, что в годы Первой мировой войны на весь достаточно многочисленный русский военно-морской флот имелось не более 100 зенитных пушек всех типов.

Стремительное совершенствование артиллерии ПВО кораблей началось в 1930-е годы, когда стало ясно, что флотам придется отражать — как в базе, так и на переходе морем — серьезные налеты бомбардировочной, торпедоносной, да и истребительной авиации противника, оснащенной современными самолетами с большими скоростями полета и применяющей оружие с малых, средних и больших высот.

Имевшиеся к тому времени артиллерийские системы уже не отвечали специфическим корабельным условиям: стрельбе во время сильной качки, с учетом хода своего корабля, большого разброса высот применения авиации противника и высоких скоростей самолетов и т. п. Не было и надежных приборов, специально предназначенных для управления зенитной стрельбой. В итоге артиллерия ПВО стала развиваться по двум направлениям. Во-первых, создавались зенитные пулеметы и малокалиберная скорострельная артиллерия (калибры 25—37 миллиметров для стрельбы по низколетящим целям на высотах до 3000 метров). А во-вторых, нужна была и универсальная артиллерия — для борьбы с высотными (до 8000 метров) целями, имеющая более крупный калибр и способная к тому же вести огонь и по морским, и по береговым целям. Число артустановок, ведущих огонь по воздушным целям, на кораблях значительно возрастает.

Последний бой линкоров

24 мая 1941 года в 9 часов утра на стол оперативного дежурного по британскому Адмиралтейству легла срочная телеграмма, вызвавшая у адмиралов Соединенного Королевства состояние, близкое к шоковому:
«Сегодня ранним утром британские военно-морские силы перехватили у берегов Гренландии отряд немецких боевых кораблей, включавший линкор «Бисмарк». Враг был атакован, но в ходе последовавшего боя корабль «Худ» получил неудачное попадание в погреб боезапаса и взорвался. «Бисмарк» получил повреждение, преследование противника продолжается. Есть опасения, что с «Худа» спаслись немногие».

Последнее было сущей правдой — линейный крейсер унес с собой в океанскую пучину 1415 матросов и офицеров Королевского флота. При этом линкор «Бисмарк» успел дать всего пять залпов своим главным калибром, а сопровождавший его тяжелый крейсер «Принц Евгений» — девять залпов. Но этого вполне хватило для того, чтобы отправить на дно один из лучших и мощнейших боевых кораблей Великобритании.

Однако Вторую мировую войну все же выиграла авиация — корабельная артиллерия ПВО оказалась не в состоянии справиться с массированными налетами вражеских эскадрилий и целых авиадивизий, в короткий промежуток времени обрушивавших на отдельные корабли и корабельные группы и соединения тонны авиабомб, десятки торпед и тысячи снарядов и пуль разного калибра. Бронированные гиганты, еще недавно безраздельно царившие на океанских просторах, огрызались огневой мощью всех своих орудий вплоть до главного калибра, когда это было возможно. Самолеты сбивались десятками, но все же флот не мог противостоять крылатому врагу. Корабли, получив иногда по дюжине попаданий бомб и торпед, уходили на дно, объятые пламенем и с изрешеченными, словно дуршлаг, надстройками, в считанные минуты становясь братскими могилами для своих экипажей.

Особо показательными примерами слабости корабельной зенитной артиллерии того периода и ее неспособности отражать массированные атаки авиации могут служить случаи потопления британских линкора «Принс оф Уэлс» (типа «Кинг Джордж V») и линейного крейсера «Рипалс» (типа «Ринаун»), а также японских суперлинкоров «Ямато» и «Мусаси».

Вооружение «Рипалса» позволяло применять против самолетов восемь 102-мм универсальных артустановок, двадцать четыре 40-мм и восемь 20-мм зенитных автоматов. При желании можно было открыть по воздушным целям огонь и из девяти 102-мм орудий, расположенных в трех 3-орудийных башнях, но они имели очень малый угол наведения и возвышения, а потому для борьбы с авиацией были малоэффективны. Линкор «Принс оф Уэлс» имел более серьезную заявку на победу: шестнадцать универсальных артустановок калибром 133 миллиметра, сорок девять 40-мм и восемь 20-мм зенитных автоматов. Таким образом, суммарная численность зенитной артиллерии обоих кораблей превышала 110 стволов. Но и это не помогло, в том числе и по причине грубейших ошибок, допущенных командиром соединения и командирами кораблей в вопросе организации ПВО на переходе морем.

Девизом линкора «Принс оф Уэлс» была фраза: «Любой, кто тронет меня, будет уничтожен». На деле вышло несколько иначе. Впрочем, сами японцы не учли ошибки, допущенные в начале войны их противниками, и уже в конце войны аналогичная участь ожидала их собственные линкоры «Ямато» и «Мусаси». Их не спасло даже огромное количество средств корабельной артиллерии ПВО. Так, «Ямато» имел 24 универсальных орудия калибра 127 миллиметров, 162 зенитных автомата калибром 25 миллиметров, созданных японскими оружейниками на базе пушек Гочкиса, и четыре 13,2-мм зенитных пулемета системы Гочкиса, а «Мусаси» располагал 12 универсальными 127-мм орудиями, 130 зенитными автоматами 25-мм калибра и четырьмя 13,2-мм зенитными пулеметами Гочкиса.

Причем за потопление «Мусаси» и гибель 1023 его членов экипажа, включая командира корабля контр-адмирала Иногути, американцы заплатили 18 самолетами (из 259 участвовавших в налетах), а за линкор «Ямато» и его 3061 моряка и того меньше — всего 10 самолетами и 12 летчиками. Неплохая цена за линкоры, так и не вступившие в бой со своими американскими бронированными противниками. С другой стороны, мощные американские линкоры типа «Айова» тоже в войне особо не отличились — четыре гиганта потопили только легкий крейсер и тральщик.

(Продолжение. Начало см. в № , , )

Иллюстрации Михаила Дмитриева