Принцесса алиса гессенская императрица александра федоровна. День ангела святой царицы александры феодоровны романовой. (видео). Заточение и мученическая кончина

14 ноября 1894 года Николай Александрович сочетался браком с дочерью великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV, внучкой английской королевы Виктории Алике Викторией Еленой Бригиттой Луизой Беатрисой, принявшей православие с именем Александра Федоровна. Отец его в свое время противился этому браку, так как гессенские принцессы, к числу которых принадлежали и жены убитых императоров Павла I и Александра II, пользовались худой славой при русском дворе. Считалось, что они приносят несчастье. Кроме того, род гессенских герцогов по женской линии передавал наследственную болезнь - гемофилию. Однако влюбленный в Алике Николай настоял на своем.

Николай Александрович был примерным семьянином, все свободное время проводил в кругу семьи. Он с удовольствием возился с детьми, пилил и колол дрова, убирал снег, катался на автомобиле, ходил на яхте, ездил в поезде, много ходил пешком, а еще император любил стрелять из винтовки по воронам. Не любил государь только заниматься государственными делами. Зато супруга его постоянно в эти дела вмешивалась, и ее вмешательство имело пагубные последствия. Российская императрица воспитывалась у бабки в Англии. Она окончила Гейдельбергский университет и являлась бакалавром философских наук. При этом Александра Федоровна была подвержена религиозному мистицизму, а точнее, была суеверна и питала склонность к шарлатанам. Она неоднократно обращалась за советом и помощью к сомнительным личностям. Сначала это был Митька-юродивый,умевший только мычать. Однако при нем находился некто по имени Елпидифор, который разъяснял смысл митькиных воплей во время случавшихся с Митькой припадков. Митьку сменила кликуша Дарья Осиповна, а за ней последовали многие другие. Кроме отечественных «чудотворцев», в царский дворец приглашались и их зарубежные «коллеги» - Папюс из Парижа, Шенк из Вены, Филипп из Лиона. Какие же побуждения заставляли царицу общаться с этими людьми? Дело в том, что династии непременно нужен был наследник престола, а рождались дочери. Навязчивая идея о ребенке мужского пола так овладела Александрой Федоровной, что под влиянием одного из «чудотворцев» она вообразила себя беременной, при том, что ощущала все положенные случаю симптомы, и даже пополнела. Ждали рождения мальчика, но прошли все сроки, и... беременность оказалась плодом ее фантазии. Смущенные таким поворотом событий, подданные непочтительно цитировали Пушкина: «Родила царица в ночь / Не то сына, не то дочь; / Не мышонка, не лягушку, / А неведому зверюшку». Но вот, наконец, на свет появился наследник Алексей Николаевич. Радость по этому поводу длилась недолго, так как оказалось, что Алексей болен гемофилией, считавшейся в то время неизлечимой.

Венчание цесаревича Николая Александровича и великой княгини Александры Федоровны.

1894. Художник И.Е. Репин

Речь Николая II волостным старшинам и представителям сельского населения окраин России во дворе

Петровского дворца в 1896 году. Художник И.Е. Репин

Александра Федоровна в придворном костюме.

Художник И.С. Галкин

Ко дню рождения императрицы: ее любовь найдет еще отклик

Царицу-мученицу Александру Федоровну зачастую, просто сказать, не любят. Умудряются признавать за ней святость – канонизированность в разряде страстотерпцев – и оставаться при стереотипах столетней давности: дурно мол влияла на царя, была истеричкой и ретроградкой и т.д. Погубила Россию – так по-прежнему считают и многие православные! Не ведают, что думают. Ибо все это просто какая-то накипь сознания, восходящая к сознанию тех, кто предал и императора, и Россию. От этого можно отрешиться, примеры имеются, и поэтому можно надеяться, что клевета залезет под плинтус. В день рождения Государыни (она родилась 25 мая 1872 года) хочется вспомнить о ней правдиво

Письмо старшей сестры

Сохранилось письмо преподобномученицы Елизаветы Федоровны, адресованное сестре-Царице, написанное в порядке новогодних поздравлений и пожеланий в самом начале января 1898 года, т.е. через три с половиной года после того, как гессенская принцесса Аликс стала Государыне Российской. Испытываешь горечь, когда читаешь в этом письме: «...Ты должна сиять, как настоящее солнце, каким ты была при мама; чтобы все были рады знакомству с тобой; улыбка, слово - и все будут молиться на тебя. Я знаю из опыта, как неописуемо любезны и преданны могут быть здешние люди. И никогда не падай духом; пару упрямцев нельзя переделать - просто промолчи, когда все поднимают шум. Улыбайся, улыбайся, пока не заболят губы, думая о том, что другие унесут счастливое впечатление, и если они хоть однажды узнают твою улыбку, они никогда ее больше не забудут; главное - это первое впечатление. Подумай о милых улыбках тетушек Аликс и Минни, которыми они издавна славятся. Весь мир говорит о твоей красоте и твоем уме, теперь покажи им твое сердце, которое русские хотят почувствовать и увидеть в твоих глазах!». Здесь стоит пояснить, что принцессу Аликс Гессенскую называли в детстве, при жизни матери (которой она лишилась, когда ей было шесть лет) sunny – «солнышко» или sunbeam – «солнечный лучик» по-английски. Минни – это домашнее имя вдовствующей императрицы Марии Федоровны, Аликс – ее родная сестра.

Перед замужеством

Возникает невольная досада: «Что же она не послушалась своей сестры?!». Но Елизавета Федоровна писала, словно не считаясь с тем, что характер перенять невозможно, и, очевидно, вовсе не представляя той атмосферы неприятия, в которую оказалась погруженной молодая (юная!) императрица.

Недоразумение

Природная застенчивость Царицы Александры Федоровны усугублялась физическим недомоганием. Об этом свидетельствовала София Буксгевден, фрейлина императрицы, из самых близких: «У нее была постоянная боль и чувство удушения, почти хроническая невралгия и вместе – радикулит, от которого она так тяжко страдала». Окружающим казалось, что выражение лица царицы говорит о высокомерии и холодности, в то время как та, что была объектом внимания, сдерживала сильную боль.

Трудности с самого начала

В обстоятельной книге А.Н. Боханова «Александра Федоровна» названы конкретные дамы высшего света, которые скверно отнеслись к молодой императрице с первых дней ее царствования и преуспели в своих стараниях распространять о ней ложное мнение. Увы, вдовствующая императрица Мария Федоровна не пыталась противостоять возникавшей вражде и не оказывала Царице Александре никакой моральной поддержки. Хуже того, именно двор Марии Федоровны стал в итоге одним из пристанищ для тех, кто склонялся к измене. Это никоим образом не исходило от Марии Федоровны, так сложилось… И вообще, отношения царственных свекрови и невестки требуют осторожности в обсуждении. Ибо слишком легко поддаться настроению толпы, которая, как сказано Пушкиным, «в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего».

Первый год замужества

Единственным человеком из новых родственников, кто принял бывшую немецкую принцессу с сердечным расположением, была 12-летняя девочка, младшая сестра Государя, великая княжна Ольга Александровна. Она вспоминала впоследствии: «Из всех Романовых ей досталось больше всего злословия. Она вошла в историю такой оклеветанной! <…> Я вспоминаю, что многие вещи я едва выносила, будучи подростком. При дворе моей матери считали, что она все делала не так. Помню, однажды у нее была жуткая головная боль; она вышла к обеду бледная, и я слышала, как за столом говорили, что она в плохом настроении, потому что наша мать разговаривала с Ники о каких-то назначениях министров. Даже в самый первый год - я помню это очень хорошо - если Аликс улыбалась, считали насмешкой. Если она выглядела грустной - говорили, что злится».

Возможно ли было, в такой ситуации, рассчитывать на понимание и нелицемерную помощь в делах милосердия, к которым стремилась Царица? к которым с раннего детства была приучена.

Истоки милосердия и трудолюбия

Еще будучи пяти-шести лет, она посещала, вместе с матерью, больницы в Дармштадте, регулярно, каждую субботу. В обязанность девочки входило раздавать больным цветы. Гессенский двор держался простой и трудолюбивой жизни. Мать императрицы, дочь королевы Виктории, великая герцогиня Алиса Гессенская оставила по себе столь добрую память, что главная больница г. Дармштадта, одна из лучших в Германии, по сей день носит ее имя. В одном из писем матери герцогиня Алиса писала: «… важно, чтоб принцы и принцессы знали, что они ничуть не лучше и не выше остальных и что своей добротой и скромностью им следует всем подавать пример. Надеюсь, что именно такими вырастут мои дети». Они такими и выросли.

Отчуждение

За письмом. 1909 год

Дети российских царей также с ранних лет приучались к исполнению долга и труду. Но в российском высшем обществе в целом праздность отнюдь не считалась пороком. А.Н. Боханов рассказывает, что одним из первых начинаний царицы Александры Федоровны на поприще милосердия в России было предложение для дам при дворе: каждой шить раз в год по платью для бедных… Было бы смешно говорить об этом, если бы не было так скорбно: слишком известно, к чему привела та трещина отчуждения, которую мы сразу можем представить, узнав об этом факте. Нельзя не признать, что в идее «по платью для бедных», в самой постановке такой задачи чувствуется склонность Царицы к морализаторству, она чувствуется и в многочисленных высказываниях Государыни, изданных в недавнее время. Но не забудем, что «слишком серьезная» верность этических или религиозных положений, оставленных нам Царицей, оплачена мученической кровью.

Непреодолимая российская праздность служила отчуждению в большей степени, чем характер императрицы. Ее широкая благотворительная деятельность считалась в порядке вещей. Ну так что же мол? Вот и вдовствующая императрица занимается широкой благотворительностью. Но Царица царствующая должна быть такой же любезной… А она такой не была.

Недоставало чувства театральности

Сидней Гиббс, учитель английского языка царских детей, давая показания следователю Н. Соколову, говорил, что Царице «недоставало чувства «театральности», присущего русской натуре». Англичанин продолжал размышление: «Императрице, выросшей под попечительством своей бабушки, королевы Виктории, это было чуждо. Неудивительно, что такая фундаментальная разница между нею и людьми при дворе и была основой того отчуждения, которое отмечают почти все те, кто писал о ней».

Здесь хочется заметить, прежде всего, что Царица совсем не держалась, что называется, букой, она была доброжелательной и приветливой – это можно сразу почувствовать, обратившись к выразительной подборке фотографий , где царица Александра Федоровна – улыбается!Просто она была весьма взыскательной в нравственном плане и не терпела лжи и фальши, вызывавших у нее возмущение.

Вот и было у нее только два-три близких ей человека: Анна Вырубова, Юлия Ден, София Буксгевден. Нельзя не вспомнить, что эти женщины остались верны Царице и во время тяжких испытаний. Таким образом, о разнице в характерах именитых сестер-мучениц можно думать и в пользу Царицы. Светские знакомства оказываются порой сомнительными: так, одной из близких подруг Елизаветы Федоровны была Зинаида Юсупова, люто ненавидевшая Царицу и вдохновлявшая сына на убийство Распутина.

Стоит попытаться понять

«Из песни слова не выкинешь», и тему «Распутин» не обойдешь. К сожалению, невозможно представить, чтобы имя этого человека, неординарного, но достоинство (и какое достоинство!) не соблюдшего, перестало бросать тень на Царицу-мученицу.

Однако и в том, что касается Г. Е. Распутина, стоит попытаться понять Государыню. Григорий Ефимович был повернут к царской семье лучшей своей стороной. И его любили не только за то, что он (достоверно установлено) не раз исцелял Алексея Николаевича. На него смотрели как на Божиего человека, весьма одаренного, а, главное, доброго. Именно это стоит почувствовать. Стоит отрешиться от имени Распутин как от жупела, «разрешить» ему быть человеком, а не демоном или секс-символом.

Государыня с сыном, 1913 год

Всем известно, конечно, что Государыня называла Распутина «нашим Другом», относилась к нему как к старцу и считала его мнение особо достойным внимания. Но даже и в этом плане, при условии благорасположения, есть чем успокоить свое возмущение. Во-первых, личные основания для такого отношения к Григорию Ефимовичу у Государыни были. Во-вторых, она никому его не навязывала, даже Государю. Историк С. Ольденбург подсчитал, что во время германской войны царица 17 раз передавала царю советы «нашего Друга», относившиеся к военным действиям. Некоторые из них были вполне разумными, Государь же не последовал ни одному. Вот что важно: Государыня всякий раз спокойно принимала волю супруга. Так же спокойно она приняла и отказ Государя освободить от армейской службы сына Распутина. Чтобы почувствовать нормальность в отношениях царственных супругов (отсутствие какого-либо «нажима» со стороны Государыни и отсутствие «податливости» со стороны Государя), а также нормальность и в отношении Государыни к Распутину (отсутствие какой-либо экзальтации), стоит познакомиться с письмами Царицы мужу, например, с письмом, написанным 17 декабря 1916 года, после известия о том, что Григорий Ефимович исчез. Об этой тревожной новости Государыня пишет сразу после вопроса о здоровье «Бэби» (Алексея Николаевича) и следующей за ним шутки: «Он начнет толстеть и больше не будет таким прозрачным - милый мальчик!». Далее следует рассказ о том, что ей стало известно в связи с исчезновением Распутина, что есть подозрение и насчет убийства (не хотела верить), какие-то конкретные подробности – все, что могла Государыня сообщить на тот момент. Изложено просто, трезво и ясно, и это при сильнейшей тревоге за дорогого ей человека. Никакой экзальтации, никакой пресловутой истерии.

Мать и сестра

Может ли истеричка или экзальтированная особа воспитать веселых, добрых, ничем не кичащихся, но простых и сострадательных детей? Может ли создать «Христову едину домашнюю церковь»? – как говорится о семье царственных мучеников в тропаре им. Может ли такая особа день за днем трудиться как медсестра? Анна Вырубова рассказывала в своих воспоминаниях: «Стоя за хирургом, Государыня, как каждая операционная сестра, подавала стерилизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные ноги и руки, перевязывала гангренозные раны, не гнушаясь ничем и стойко вынося запахи и ужасные картины военного госпиталя во время войны». София Буксгевден писала о Царице как о медсестре: «Ее Величество отличалась ловкостью и проворством, к тому же она привносила в свою работу нечто, особенно ценное для пациента – умение воспринимать чужие страдания как свои и способность ободрить и утешить страждущего. Ни мать, ни дочери никогда не отказывались от самой трудной и утомительной работы <…> Это умение ободрить и утешить помогло не одному раненому благополучно пережить мучительные моменты перед операцией. А многие умирающие солдаты благодаря ее присутствию отходили в мир иной более счастливыми и успокоенными. Самый простой человек в ее госпитале мог позвать царицу и увидеть ее возле своей постели. <…> Иногда императрица едва успевала придти домой, как ей звонили из госпиталя и сообщали, что ее зовет пациент с особо тяжелым ранением. И императрица изыскивала первую же свободную минутку, чтобы вновь отправиться в госпиталь на своей машине».

О ней думали плохо

Увы, даже люди, знавшие Царицу по работе в госпитале, поддавались «общественному мнению» и думали о Государыне плохо. Недавно вышел сборник материалов к биографии Царицы-мученицы, под названием «Скорбный ангел» (М. 2010, 2-е издание, автор-составитель – С.В. Фомин), в нем опубликованы дневниковые записи Валентины Ивановны Чеботаревой, медсестры, с которой работали Государыня и старшие великие княжны и которую очень любили – сохранились письма к ней великих княжон, из заточения. С дневником В.И. Чеботаревой, представляющим большой интерес, можно также познакомиться в интернете . Когда царская семья находилась уже под арестом, Валентина Ивановна не могла заставить себя написать хоть слово приветствия бывшей царице, не от страха обнаружить причастность узникам, а от того, что думала плохо о Государыне, считала ее во всем виноватой. Она сама об этом пишет в дневнике, несколько терзаясь... Есть в нем и такая запись, дающая живую зарисовку одного из случаев в жизни госпиталя, а также дающая представление о «работе» лукавого помысла («революционного помрачения», как пишет С.Фомин) у автора записи: «Вспомнили такой эпизод, когда на операции в Их присутствии объявили солдату, что нужно отнять правую руку. Отчаянным голосом он закричал: «Без руки жить? Да зачем, за куда же я тогда гожусь, убейте лучше сейчас». Татьяна, вся в слезах, кинулась: «Мама, мама, скорей поди сюда!». Она подошла, положила руку на голову: «Терпи, голубчик, мы все здесь, чтобы терпеть, там, наверху, лучше будет». Это и убеждение Ее, и жизненное кредо. А насколько популярнее бы Она стала, пообещав ему тут же взять на Себя заботы о семье, и бедняга бы успокоился».Да откуда ж было известно, что раненый бы успокоился? По другим воспоминаниям (взять хотя бы отрывок из воспоминаний Софии Буксгевден, приведенный выше) известно, что царица как раз обладала даром сообщать религиозное успокоение раненым!

В «Дневниках» Царя и Царицы, времени заточения, изданных в 2008 г. В.М. Хрусталевым, приводятся выдержки из дневника княгини Е.А. Нарышкиной, добровольно разделившей заточение с царской семьей в Александровском дворце. Эта статс-дама была уже весьма немолодой, но также разделявшей настроение «общества» - одновременно с преданностью Царице!

Когда знакомишься с тем, что происходило в сознании даже близких Царице людей, начинаешь представлять «размах» ненависти, окружавшей Царицу и служившей чуть ли не главной «движущей силой» революции.

Только о других и о России

Царица знала, что ее ненавидят, знала и о том, что считают сторонницей сепаратного мира, предательницей в пользу Германии (о ней говорили -«немка»). Это сильно ее удручало, но ни единого разу она не ответила на ненависть ненавистью. Другое дело, что какие-то поступки или слова исключали возможность дальнейшего ее расположения.

Государыня, как это можно понять по ее письмам, по ее реакциям, по воспоминаниям о ней, держалась заповеди Христовой: «Что тебе до того? Ты иди за Мною». Она тратила время на добрые дела, а не на злые мысли. Российский читатель очень мало знает о делах милосердия последней нашей Царицы. Они замалчивались. Теперь, в упомянутом сборнике «Скорбный ангел», можно прочитать воспоминания графа В.Э. Шуленбурга, название которых – высказывание Царицы: «Моя обязанность быть там, где страдают». Это редкий и ценный материал о создании Дома инвалидов в Царском Селе, директором которого и был граф В.Э. Шуленбург

Государыня на яхте "Штандарт"

В заточении Царица тревожилась лишь о других. В конце мая 1917 года она писала А.В. Сыробоярскому (одному из бывших раненых, с которым сохранились дружеские отношения): «Пока живы и мы с нашими вместе – маленькая крепко связанная семья. Мы и в саду бываем (т.е. на свободе). <…> А вспомните тех, других, о Боже, как за них страдаем, что они переживают, невинные…». В том же письме читаем: «Надо Бога вечно благодарить за все, что дал, а если и отнял, то, может быть, если без ропота все переносить, будет еще светлее. Всегда надо надеяться, Господь так велик, и надо только молиться, неутомимо Его просить спасти дорогую Родину. Стала она быстро, страшно рушиться в такое малое время»…

Когда читаешь письма Государыни из заточения (в особенности те, что адресованы Анне Вырубовой), возникает крепкая надежда: ее любовь найдет еще отклик. У Бога не остается бессильным никакое слово, и не может так быть, чтобы эта любовь и эта сердечная боль за Россию (ставшую Родиной для Государыни, несмотря ни на что) пропали втуне. Они, без сомнения, были приняты Богом, но должны быть приняты и нами.

Из Тобольска, Великим постом, приблизительно за месяц до того, как комиссар Яковлев увезет царскую чету и великую княжну Марию Николаевну в Екатеринбург, а именно 2/15 марта 1918 года, т.е. ровно через год после отречения Николая II, Государыня пишет Юлии Ден: «Я мысленно переживаю, день за днем, весь прошлый год, и думаю о тех, кого я видела в последний раз. Все время была здорова, но последнюю неделю сердце шалит и чувствую себя неважно, но это пустяки. Мы не можем жаловаться, у нас все есть, живем мы хорошо, благодаря трогательной доброте жителей, которые тайком посылают нам хлеб, рыбу, пироги и т.д. / Не беспокойтесь за нас, душка, нежно любимая. Вам всем плохо и Родине!!! Это больнее всего и сердце сжимается от боли – что в один год наделали. Господь допустил – значит, так и надо, чтобы поняли и глаза открыли на обман и ложь. <…> вообще все больно, все чувства затоптаны ногами – так и полезно – душа должна расти и возвыситься над всем другим; ранено то, что в нас есть самого дорогого и нежного – разве не так? Вот мы и должны понять, что Бог выше всего и что Он хочет через наши страдания приблизить нас к Себе. Любите Его больше и крепче, чем всех и вся. Но моя Родина – Боже мой, как я люблю ее всем моим существом, и ее страдания причиняют мне настоящую физическую боль. <…> народ бессилен, но с помощью Божией все возможно, и Он покажет Свою силу, мудрость и всепрощение и любовь – только надо верить, ждать и молиться»

Листая фотоальбомы последней императорской семьи, часто можно увидеть фотоснимки императрицы Александры Федоровны в инвалидном кресле, либо же в постели и в основном в сидячем положении. А ведь на момент гибели в Ипатьевском доме ей было всего лишь немного за сорок. Любознательный исследователь, в связи с этим, непременно заинтересуется и попытается узнать, что за болезнь или какие обстоятельства жизни привели русскую императрицу к такому положению?

Императрица Александра Федоровна

Полистав разные книги и мемуары о жизни Алисы Гессен-Дармштадской, в крещении Александры Федоровны, приходишь к весьма печальному выводу: последнему русскому императору Николаю II Романову досталась в жены женщина весьма и весьма нездоровая. Нездоровая уже с рождения, что в дальнейшем и сказалось на ее жизни и, увы, на судьбе одного из детей - цесаревича Алексея.

Императрица Александра Федоровна в домашних комнатах

Как оказывается, Александра Федоровна с детства страдала невралгией лицевого нерва и воспалением пояснично-крестцового нерва и люмбаго. Последняя болезнь особенно обострилась после того, как императрица вынуждена была помногу часов стоять во время придворных церемоний и торжеств. В результате в руках у императрицы все чаще можно увидеть на фотоснимках трость, а потом уже и ее саму в инвалидной коляске. "Аликс себя чувствует, в общем, хорошо, но не может ходить, потому что сейчас же начинается боль; по залам она ездит в креслах ," - так писал императрице Марии Федоровне Николай II в марте 1899 года.

На прогулке в парке Царского Села

Прогулка с мужем и девочками

Женские особенности организма тоже сыграли свою злую шутку. Так любимая фрейлина императрицы А.Вырубова писала: "Александра Федоровна заболела в возрасте 14 лет, когда у нее начались менструации. В это время у нее начинается сонливость. Она засыпает. Потом во время сна делаются конвульсии. Она бьется по несколько минут. Потом успокаивается. Снова засыпает. Начинает говорить или петь - ужасающим образом. Ее лечили. Это прошло. Когда ей исполнилось 18 лет, болезнь стала возобновляться, но редко: два, три раза в год .". Видимо с этими критическими женскими днями связано и ее поведение на людях, о котором в своем дневнике пишет Е.А. Святополк-Мирской в феврале 1906 году: "Александра Федоровна имеет дурное влияние, что она злая и ужасный характер, на нее нападают ражи, и тогда она не помнит, что делает ."

Видимо из-за этих женских проблем Александра Федоровна плохо переносила жару и потому в теплых помещениях у нее начинались приступы удушья и она могла упасть в обморок. В связи с этим в покоях дворцов температура помещений поддерживалась даже зимой на весьма низком градусе.

Во время болезни в кругу семьи

С 1908 года у императрицы начинаются болезни сердца, придворные врачи постоянно навещают ее, она ездит на лечение за границу. Ксения Александровна отмечает этот факт в своем дневнике 11 января 1910 года: "Бедный Ники озабочен и расстроен здоровьем Аликс. У нее опять были сильные боли в сердце, и она очень ослабела. Говорят, что это на нервной подкладке, нервы сердечной сумки. По-видимому это гораздо серьезнее, чем думают ". Так же в феврале 1909 года А.В. Богданович пишет в своем дневнике: "Про царицу Штюрмер сказал, что у нее страшная неврастения, что у нее на ногах появились язвы, что она может кончить сумашедствием ". В сентябре того же года появляется там же вот такая запись: "Сегодня Каульбарс сказал, что царица совсем больна — у нее удушье, ноги опухли ." Опухшие ноги, неврастения, язвы - все это признаки проблем с сердцем и кровообращением в сосудах.

Во время обеда на природе

На яхте "Штандарт"

Более того, императрица имела весьма экзотические болезни, типа аллергии на цветочные запахи. Поэтому в Петергофе, Царском Селе и Ливадии высаживались исключительно сорта роз, которые не имели запаха. Прикосновение к металлу вызывало у императрицы тоже проблемы и из-за этого все ванны и бассейны, которыми пользовалась Александра Федоровна были обтянуты замшевыми чехлами.

На прогулке с цесаревичем Алексеем

Императрица Александра Федоровна с семьей

С дочерьми и мужем

Сердце, голова и болезни ног, т.е. варикоз, - все это болит еще и от курения! Да, последняя русская императрица дымила как паровоз, хотя фотографии подобного действа вряд ли можно найти вообще где либо. "Пост состоит в том, что я не курю - я пощусь с самого начала войн и люблю ходить в церковь " и "Я себя скверно чувствую, так что даже несколько дней не курила ", - такие вот сообщения можно прочесть в письмах императрицы императору Николаю II, который также любил подымить. Голова у императрицы болела, начиная с первого дня супружеской жизни, что отражено в дневниковых записях и письмах. Что это: от женских проблем или неврозов?

Императрица Александра Федоровна с любимой фрейлиной и подругой Анной Вырубовой

Все эти женские проблемы и головные боли среди приемов, в церкви и обедах, а также несколько странные отношения с Анной Вырубовой породили слухи и о том, что императрица была сексуальной извращенкой - предпочитала гомосексуальную (лесбийскую) любовь нормальным супружеским отношениям с мужем.

За императрицей наблюдали очень внимательно и потому периодически в мемуарах той или иной особы, приближенной в то время ко двору, можно встретить следующие записи. Так в декабре 1910 года А.В. Богданович пишет: "Более чем когда-либо она близка с Вырубовой, которой все говорит, что ей говорит царь, царь же царице все постоянно высказывает. Вырубову во дворце все презирают, но никто против нее идти не решается, – она бывает постоянно у царицы: утром от 11 до часу, затем от двух часов до пяти и каждый вечер до 11 4 / 2 часов. Прежде бывало, что во время прихода царя Вырубова сокращалась, а теперь сидит все время. В 11 4 / 2 царь идет заниматься, а Вырубова с царицей идут в спальню. Печальная, постыдная картина! ". И чуть ранее, в мае 1910 года о визитах врача к императрице А.В. Богданович записала: "Был Рейн. Про молодую царицу сказал, что неоднократно ей предлагали позвать его, но она все отклоняет, не хочет показываться специалисту. Надо думать, что у нее есть что-то секретное, что она не решается доверить, и, зная, что опытный врач поймет, в чем дело, отклоняет помощь специалистов ".

В кресле на природе

В 1912 году лесбийская связь стала соединяться в слухах и записях еще и с близостью обеих дам с Григорием Распутиным. Так ли это было знают только они сами, но судя по трогательным письмам и отношениям Александры Федоровны и Николая II - слухи и есть слухи, и никакой сексуальной связи, да еще в весьма сомнительном виде не было. Да и если было? Это личное дело двух людей, которые решили, что им так будет хорошо.

Болезни императрицы вероятно сыграли свою злую роль в русской истории, но самое страшное, что она не смогла подарить России здорового наследника престола и родила мальчика с гемофилией - наследственным страшным заболеванием, передающимся ребенку по материнской линии. Так Александра Федоровна поставила точку в династии Романовых!

Сегодня праздник образа «Нечаянной Радости», стала теперь всегда читать, и ты, душка, то же самое делай. Годовщина нашего последнего путешествия, помнишь, как уютно было. Старица добрая тоже ушла, ее образ всегда со мной. Раз получила письмо от Демидовой из Сибири. Очень бедна. Так хочется Аннушку повидать, о многом мне расскажет. Вчера 9 месяцев, что заперты. Больше 4, что здесь живем. Это английская сестра мне писала? Или что? Удивляюсь, что Нини и семья не получили образа, который им до нашего отъезда посылала… Жалко, что добрая Федосья не с Вами. Привет и спасибо моему верному, старому Берчику и Насте. Этот год ничего им давать не могу под елкой, как грустно. Родная моя, молодец дорогой, Христос с тобой. Надеюсь, что соединимся в молитвах. Спасибо отцу Досифею и отцу Иоанну, что не забыли.

Я утром в постели пишу и Jimmy спит у меня прямо под носом и мешает писать. Ортипо на ногах, теплее им так. Подумай, добрый Макаров (комиссар) послал мне 2 месяца назад святого Симеона Верхотурского, Благовещение, из «Mande» комнаты и из спальни над умывальником Мадонна; 4 маленькие гравюры над «Mande» кушеткой, 5 пастель Каульбаха из большой гостиной, сам все собрал и взял мою голову (Каульбаха). Твой увеличенный снимок из Ливадии, Татьяна и я, Алексей около будки с часовым, акварели Александра III, Николая I. Маленький коврик из спальни - моя соломенная кушетка (она стоит в спальне теперь и между другими подушками, та из роз от Сайде Муфти-Заде, которая всю дорогу с нами сделала). Последнюю минуту ночью ее взяла из Царского Села и спала на ней в поезде и на пароходе - чудный запах меня порадовал. Ты имеешь известие от Гахама? Напиши ему и поклонись. Сыробоярский был у него летом, помнишь его? Он теперь во Владивостоке.

22 градуса сегодня, ясное солнце. Хочется фотографию посылать, но не решаюсь по почте. Помнишь Клавдию М. Битнер, сестра милосердия в Лианозовском лазарете, она дает детям уроки, счастье такое. Дни летят, опять суббота, всенощная в 9 час. Устроились уютно с нашими образами и лампадками в углу залы, но это не церковь. Привыкли эти 3,5 года быть почти ежедневно до лазарета у Знаменья - очень не достает. Советую Жилику написать. Вот перо опять наполнили! Посылаю макароны, колбасы, кофе - хотя пост теперь. Я всегда из супа вытаскиваю зелень, чтобы бульон не есть, и не курю. Все мне так легко и быть без воздуха, и часто почти не сплю, тело мне не мешает, сердце лучше, так как я очень спокойно живу и без движений, была страшно худа, теперь менее заметно, хотя платья как мешки и без корсета еще более худая. Волосы тоже быстро седеют. Дух у всех семи бодр. Господь так близок, чувствуешь Его поддержку, удивляешься часто, что переносишь вещи и разлуки, которые раньше убили бы. Мирно на душе, хотя страдаешь сильно, сильно за Родину и за Тебя, но знаешь, что в конце концов все к лучшему, но ничего больше решительно не понимаешь - все с ума сошли. Бесконечно тебя люблю и горюю за свою «маленькую дочку» - но знаю, что она стала большая, опытная, настоящий воин Христов. Помнишь карточку Христовой Невесты? Знаю, что тебя тянет в монастырь (несмотря на твоего нового друга)! Да, Господь все ведет, все хочется верить, что увидим еще храм, Покров с приделами на своем месте - с большим и маленьким монастырем. Где сестра Мария и Татьяна. Мать генерала Орлова писала. Знаешь, Иван был убит на войне, и невеста убилась из отчаяния, лежат они с их отцом. Алексей на Юге, не знаю где. Привет моим дорогим уланам и отцу Иоанну, всегда о них всех молюсь.

После годовщины, по-моему, Господь умилосердится над Родиной. Могла бы часами еще писать, но нельзя. Радость моя, сожги письма всегда, в наши тревожные времена это лучше, у меня тоже ничего не осталось прошлого, дорогого. Мы все тебя нежно целуем и благословляем. Господь велик и не оставит Своей всеобъемлющей любви… бодрствуй… Буду особенно вспоминать в Праздник, молиться и надеяться, что увидимся, когда, где и как, одному Ему известно, и будем все Ему предавать, который лучше нас все знает.

Виктория Алиса Елена Луиза Беатрис Гессен-Дармштадтская, императрица Александра Федоровна , которую супруг Николай II нежно называл «Аликс», отличалась безупречным вкусом и слыла законодательницей мод. При этом сама она не увлекалась модными журналами и не следила за современными тенденциями – ее пуританское воспитание и природная сдержанность исключали страсть к роскоши и охоту за модными новинками. Она категорически отвергала «крайности моды»: если популярные фасоны платьев казались ей неудобными, она их не носила.

Многим придворным дамам Александра Федоровна казалась слишком чопорной, неприветливой и холодной, в чем даже усматривали признаки болезни. Однако такое поведение объяснялось лишь застенчивостью и смущением из-за общения с малознакомыми людьми, а также английским воспитанием, которое она получила у своей бабушки, английской королевы Виктории. Пуританские взгляды отразились и на манере ее поведения, и на вкусовых пристрастиях и стиле. Многие предметы роскоши и модные наряды отвергались ею как «бесполезные». Так, например, императрица отказалась носить узкую юбку из-за того, что в ней было неудобно ходить.

Последняя российская императрица предпочитала наряды от братьев Ворт (сыновей известного французского кутюрье Чарльза Ворта), Альбера Бризака, Редферна, Ольги Бульбенковой и Надежды Ламановой. Братья Ворт и Бризак шили для нее вечерние и бальные наряды, Ольга Бульбенкова – парадные платья с золотым шитьем, у Редферна она заказывала удобную городскую одежду для визитов и прогулок, а у Ламановой – как повседневную одежду, так и платья для балов и приемов.

В ее гардеробе преобладала одежда нежных пастельных оттенков, светло-розовые, голубые, бледно-сиреневые и светло-серые наряды эпохи Ар Нуво. Модельер Поль Пуаре называл эти цвета «неврастенической гаммой». Атласные туфли императрица не любила, она предпочитала замшевые туфли с длинным узким носком, золотистого или белого цвета.

Ее стилю были присущи спокойные элегантные силуэты и тончайшие изысканные оттенки, которые соответствовали ее статусу, гармонировали с типом внешности и в то же время были отражением ее природной сдержанности и скромности. Ее современницы отмечали, что «одевалась она очень хорошо, но не экстравагантно», а некоторые даже утверждали, что нарядами она и вовсе не интересовалась.

Александра Федоровна практически не пользовалась косметикой, не делала маникюр, объясняя это тем, что императору не нравятся «наманикюренные ногти», волосы завивала только накануне больших дворцовых выходов. Ее любимыми ароматами были «Белая роза» парфюмерной фирмы «Аткинсон» и туалетная вода «Вербена». Эти ароматы она называла самыми «прозрачными».

Императрица хорошо разбиралась в ювелирных украшениях, из которых предпочитала носить перстни и браслеты. В мемуарах одна из современниц, характеризуя стиль Александры Федоровны, говорит, что она «всегда носила перстень с крупной жемчужиной, а также крест, усыпанный драгоценными камнями».

К своему туалету Александра Федоровна относилась с немецким педантизмом и аккуратностью. По воспоминаниям современников, «императрица заранее подбирала одежду на неделю вперед, исходя из своего участия в тех или иных мероприятиях, а также согласуясь с личными предпочтениями. Она сообщала о своем выборе камер-юнгферам. Затем каждый день Александра Федоровна получала от них краткий письменный перечень одежды, планируемой на день следующий, и давала окончательные инструкции по поводу своего гардероба. Иногда императрица сомневалась, что ей надеть, и просила подготовить несколько комплектов одежды, чтобы иметь возможность выбора».